А мир жил, дышал, работал своими шестерёнками. Они приближали одни события и отодвигали другие. Они работали на благо кого-то, но большинство крутилось ради себя. Так они думали. Но на самом деле они всегда работали на благо кого-то другого, того кто был в этой системе устроен иначе, того, кто был двигателем. Просто шестерёнки не верили в существование двигателей, для них их вращение было естественным положением вещей, и они считали себя его источником. Но каждый новый двигатель менял ход системы. И события складывали по-другому. И лишь двигателям была дана сила менять этот мир.
А миру было всё равно, ведь и двигателя, и шестерёнки составляли тело его системы. И двигались они лишь туда, куда он им позволял. И это движение составляло его жизнь.
Мир жил движением.
Утром моросил мелкий дождик. Позавтракав, Эдик вместе с Ульрикой и Ёрико шли к замку. Ёрико была во всеоружии: в кожаных доспехах, за спиной висели колчан и лук, на поясе — топорик, с другой стороны — меч. А в обоих сапогах было по кинжалу.
Эдик смотрел на неё и улыбался. Это лучше чем Тиммелин. По крайней мере, ему так казалось сейчас.
Мокрая брусчатка летела под ногами. Хмурое небо предвещало прохладный день. Такой день хочется провести дома, сидя у камина с книгой и чашечкой чая, а не идя по городу.
На узких улицах все салютовали Эдику, но его появление больше не вызывало такого ажиотажа. Он уже меньше обращал внимания на людей, которых в этот раз было не много, и шёл вперёд. Если бы он не получил письмо от врагов, то сейчас бы его путь лежал в гильдию магов Юхо. У него накопилось очень много вопросов для архимага.
Но раз уж он получил письмо, то нужно было действовать.
Неприступный замок показался на конце улицы. И из его раскрытых ворот маршировали молодые солдаты. Эдик надеялся, что к тому времени, когда его маленький отряд подойдёт туда, то они уже уйдут. Но вышло по-другому: и им ещё пришлось ждать, пока выедут обозные телеги. Пропустив их, Эдик наконец-то вошёл в замок. Караул отдал ему честь.
Эдик кивнул и прошёл мимо.
Пройдя через передний двор, где стояли несколько привязанных лошадей и лежали стога сена, он дошёл по коридору до тронного зала. Там стояло несколько столов, а в передней его части кучковались бедно одетые люди.
Эдик подошёл к сидящему за столом ярлу и сорвал с себя шлем.
— У меня срочное дело!
Ярл встал.
— Тогда пошли в мой кабинет.
— Ульрика, Ёрико ждите меня здесь.
В кабинете ярла было всё так же, как и в тот день, когда они снова встретились.
— Ну, что такое, раз даже без приветствия?