Глаза
Одним из несомненных признаков лжи (а также наименее заслуживающий доверия) является бегающий взгляд.
Когда кто-либо ощущает чувство вины, или боится разоблачения, то ему бывает трудно одновременно смотреть на собеседника и вокруг себя.
Подозрительная беременность
Сара Пэйлин, о которой мы уже говорили во второй главе, занимающая консервативную позицию, разумеется, не могла выступать за легализацию абортов: в ходе своей президентской кампании 2008 г. она делала многочисленные заявления по этому поводу и давала различные интервью, среди них было одно, которое мы собираемся проанализировать, взятое у нее в июле того же года корреспонденткой Кэти Курик из CBS.
Мы приводим фрагмент из программы, в которой экс-губернатор Аляски подавала невербальные сигналы, указывавшие на то, что ей было что скрывать.
Кэти Курик спросила ее: «Если 15-летняя девочка была изнасилована собственным отцом, то будет ли с ее стороны незаконным сделать аборт?»
Пэйлин ответила: «Я за сохранение жизни; и я за внутриутробную жизнь (опускает глаза). Я понимаю, что в дискуссии об абортах с обеих сторон выступают хорошие люди […]. Я бы посоветовала выбрать жизнь. Я делаю шаг вперед (снова опускает глаза), но я хочу, чтобы в этой стране было меньше абортов […]». Интервью продолжалось, но для нас представляет интерес именно этот фрагмент.
Два раза подряд Сара Пэйлин опустила взгляд, утверждая, что она «за жизнь»; таким образом, это действие не кажется случайным и выглядит как сигнал стыда или вины. В чем дело? Вот возможное объяснение. За несколько месяцев до того у Пэйлин родился сын с синдромом Дауна, во всяком случае, так она утверждала. Тем не менее на фотографиях того периода, когда она должна была быть беременной (на седьмом месяце), не заметно ни малейших признаков. Напротив, ее дочь Бристоль на снимке того же самого периода демонстрирует милый животик.
Эта последняя оставалась дома и не посещала школу в течение пяти месяцев из-за заражения мононуклеозом. Эти совпадения заставляют задуматься…
Американская пресса терялась в догадках, журналисты строили предположения, был ли ребенок на самом деле сыном Бристоль, которого затем усыновила ее мать. Она сделала это не только для того, чтобы защитить дочь (которой тогда едва исполнилось семнадцать лет), но также потому, что тот факт, что она якобы родила ребенка с генетическим отклонением, мог бы обеспечить Пэйлин поддержку американских женщин на президентских выборах.
В целом Пэйлин вполне могла испытывать чувство стыда, утверждая, что она «за жизнь», потому что она сама использовала ребенка своей дочери, чтобы продемонстрировать, что она не отступает от своих моральных принципов.