Он скрупулёзно оглядел содержимое холодильника. Полка, ещё полка, ещё одна. Присел, выдвинул по очереди лотки. В нижнем нашёлся контейнер из-под яиц. Пустой. Кроме полок, лотков и контейнера в холодильнике не было ничего. И означало это, что планы на после обеда придётся отложить. Потому как и обед откладывался на после похода в супермаркет.
Разумеется, можно было позвонить в службу доставки. Девушка с приятным голосом и застенчивым взглядом примет заказ, уточнит, переспросит, поблагодарит. И через пятнадцать минут киберразносчик оставит под дверью корзину с… совсем не с теми продуктами, которые он заказывал. И бесполезно спорить, убеждать, кричать. Девушка с приятным голосом и застенчивым взглядом будет сокрушаться, кивать… и уверять, что доставленные вареники вовсе не хуже, но гораздо лучше тех, которые он заказал, а сметана обогащена специальным минерально-витаминным комплексом, необходимым человеку, так много времени проводящему в космосе. Она всего лишь вирт-бот, её так запрограммировали – блюсти прежде всего интересы оптовых поставщиков, вкладывающих деньги в службу доставки, и только потом – интересы конечного потребителя. Да, если проявить должную настойчивость, то на третий-четвёртый раз тебе доставят именно то, что ты заказал. Но сколько же сил, а главное – времени на это угробится! Виктор предпочитал закупать продовольствие сам, в ближайшем супермаркете.
Впрочем, идти далеко ему не требовалось, супермаркет находился в соседнем квартале, как раз напротив дома-музея Витольда Мережа. Триста семьдесят шагов от подъезда, затем повернуть направо, ещё сто тридцать шагов, налево, по пешеходному переходу, и упрёшься прямо в ступени супермаркета. Виктор помнил этот алгоритм наизусть и мог проделывать автоматически, не подключая сознания, – экономил время.
Основоположник космонавигации со своего пьедестала снисходительно поглядывал на земляка, шагающего вдоль длинной, алеющей розами клумбы. Основоположник мог позволить себе быть снисходительным – свою безумную идею он доказал.
Триста семьдесят шагов были отсчитаны. Бронзовый Мереж удивлённо приподнял брови. Насторожился. Его широкий, размашистый жест сделался предупреждающим. Коновалец не видел этого. Не смотрел на знаменитого земляка – он с головой погрузился в собственный микрокосмос…
…Громкий визг тормозов впился в уши, в мозг. Выдернул Виктора из мыслительной лаборатории. Заставил оглянуться…
Оглянуться он не успел. Его ударили. В левый бок, по рёбрам. Больно. И сильно. Очень сильно – внутри отчётливо хрустнуло. На мгновение весь мир – дома, облака, деревья, серый каплевидный капот – завертелся перед глазами. А потом Виктор понял, что лежит, и прямо в нос ему тычется обломанное соцветие розы, колючее и ароматное. Второй куст он с размаху проутюжил спиной и тем, что пониже спины.