***
Из толпы вышел хромой старик, опирающийся на палку, но в целом ещё довольно крепкий и бодрый.
— Рвал гром?! Ваш грум рол!.. Уф-кр зол? — строго спросил он у главного воина Лоркаля, кивая в нашу сторону.
Лоркаль был больше старика раза в три-четыре и, очевидно, пользовался в деревне уважением, тем не менее почтительно поклонился старшему и вежливо ответил:
— Выркл-зокр... Старейшины ставк.
Внезапно из строения, чуть выходящего за пределы общей линии юрт и отличавшегося от остальных домиков размерами и более прочным материалом (при его постройке использовался камень), вышел ещё один старый абориген...
Я серьёзно ошибся, назвав стоящих в толпе барголов стариками: появившийся незнакомец годился в прадеды даже самому древнему из них. Сгорбленная спина, отвалившийся с годами хвост, морщины, покрывавшие бледное тело, впалые глаза, один из которых, по-видимому, был поражён какой-то болезнью и ссохся до размеров изюма... Старик, как и все аборигены, шлёпал по земле голыми ступнями, из одежды имел только традиционную набедренную повязку, утыканную разноцветными перьями, а на голове носил странный металлический обруч — вероятно, знак власти, как шепнул мне на ухо Амёба.
Аборигены низко кланялись старцу, тот воспринимал это как должное... Именно его и ждала толпа; приступить к еде без разрешения не решался никто, хотя у собравшихся уже текли слюнки. Первый кусок неизменно принадлежал главе поселения. Но ведь Лоркаль говорил что-то насчёт нескольких старейшин? Где же остальные?..
При виде нас абориген вздрогнул, но более ничем не выдал собственные эмоции. Отвесив склонившемуся Лоркалю увесистую затрещину, он вдруг повернулся к нам и с диким акцентом произнёс:
— Следуйте за мной!
У Амёбы, кажется, челюсть отпала от удивления. Биолог повернулся ко мне, по его выпученным глазам я понял, что на этот раз учёный разобрал слова аборигена. Остальные вполне разделяли настроение Амёбы, за исключением разве что гоблинов и Крыса, жадно поглядывающего на мясо.
— Ну так что, мы идём? — прошептал Клык Первый, с осторожностью оглядывая аборигенов. — А то ведь дядька того и гляди развалится.
Действительно, старик едва стоял на ногах, но тростью почему-то не пользоваться: то ли для сохранения образа волевого старца, то ли по какой-то другой, неясной мне причине.
— Видимо, у него есть навык, похожий на Лингвистику Чёрного, — проговорил молчаливый обычно Хвост, — поэтому, в отличии от того же Лоркала, мы его понимаем. Но с большим трудом... А вот Чёрный, думаю, распознаёт речь старика куда лучше.
Амёба внимательно посмотрел на Хвоста, который, кажется, высказал его собственные мысли.