Это двое с кинжалами сделал шаг в мою сторону и замерли на месте. Их глаза расширились от удивления. Оставшиеся вздрогнули, мгновенно натягивая тетиву луков и целясь куда-то мне за спину.
Я не понял, что случилось, но происходящее напугало их.
— Ну и кто-то тут хулиганит на моей земле? — Послышался грубый мужской голос, идущий сзади. Мне удалось немного повернуться, чтобы увидеть, кто там появился. Эльфы замерли на месте, напряглись, стояли не шевелясь.
А там, шагах в пяти от нас, находился человек, одетый в длинный, черный балахон, почти до самой земли, похожий на те, что носят католические монахи на земле. Подпоясан, так же, как и они, обычным шнурком. На голых ногах надеты сандалии, на голове глубокий капюшон, лица не видно.
— Что замерли ушастые, я спросил, какого демона вы тут делаете? — Затем, вокруг него стало темнеть, появились черные всполохи, повеяло нестерпимым ужасом. — На моей земле! — Прокричал он изменившимся, громоподобным голосом.
Один из эльфов, видимо от страха, выпустил стрелу. Она не долетела, хотя тут и расстояние было всего ничего. Но я четко увидел, как ее окутала тьма, превратив в пыль.
Эльфы исчезли мгновенно, я только и успел повернуть в их сторону голову, как они уже были возле леса. Никогда не думал, что так быстро можно бегать.
Человек проводив их взглядом, посмотрел на меня. Вокруг него все стало по-прежнему, ужас исчез. Он подошел поближе.
Я еще не мог толком прийти в себя от случившегося, часто дышал, сглатывая. Все-таки давление жути было сильное, пробирало до самых костей.
Когда тот откинул капюшон, то передо мной предстал обычный мужчина, лет сорока. Черные волосы, худое лицо, острый взгляд, ничего особенно. Ну, может только глаза. Они на фоне совсем белоснежных, каких-то неестественно ярких белков, имели абсолютно черные зрачки.
Он, посмотрев на меня, покачал головой. Подойдя к раненой ноге, быстро схватившись за кончик стрелы, резким движением выдернул ее. Я буквально заверещал от боли, схватившись руками за рану, принялся кататься по траве.
— Хватит придуриваться, вставай уже, пошли. — Усмехнулся он.
Прекратив дергаться, я удивленно посмотрел на его улыбающееся лицо, мокрыми от слез глазами.
— Ну что зыркаешь, нет там у тебя ничего, поднимайся.
Осторожно убрав руки от того места, где еще минуту назад зажимал кровоточащую рану, сглотнул. Абсолютно здоровая нога. Рот сам открылся от удивления.
— Но как же? — Прошептал я.
Мужчина вздохнул, покачав головой.
— Мне что, твоей тупой башке, десять раз повторять одно и тоже? Быстро поднялся и пошел за мной.