— Ладно, беги, куда бежала, — отпустила норушку. — Только не на кухню — там серая лентяйка. А я пойду Морса поищу. Может, хоть с ним удастся пообщаться.
К де Горту я, конечно, идти не собиралась (хватит и ночного променада, который создала моя больная фантазия), просто решила побродить по дому, надеясь, авось Морок тоже где-нибудь бродит.
И повстречаются на развилке дорог два одиночества…
Вот в таком лирическом настрое я обошла весь первый этаж, прошлась и по второму, а поднявшись на третий и бодро прошагав несколько метров, застыла как вкопанная возле приоткрытой двери де Горта. Это явно были его покои, потому что Стальной лорд как раз одевался. Занимался своими штанами, а вот до рубашки еще не успел добраться. Последняя светлой лужицей растеклась по спинке кресла, а я едва не растеклась по паркету, когда увидела на плече у хальдага ту самую татуировку.
И как это понимать? Мне ведь вчера все приснилось, и я не лезла к нему в кровать!
Ведь не лезла же?
Я было попятилась, собираясь убраться от греха подальше в свою спальню, чтобы уже там продолжить обалдевать, и тут де Горт резко вскинул взгляд.
И я, выражаясь языком любовных романов, попала в плен его глаз.
— Что вы здесь делаете? — хмуро поинтересовался герцог.
Что это с ним? Никак встал не с той ноги? Или это от того, что вчера остался без сладкого? Хотя кто его знает, может, и не остался, не зря же у Польки в спальне решил задержаться.
Так как его всемрачнючество загораживал своим полуобнаженным торсом почти все видимое пространство спальни, мне пришлось отклониться в сторону, чтобы поискать взглядом Морса. Нашла. Вейр лежал на рыжей шкуре возле камина и пристально меня рассматривал.
Совсем как его хозяин.
— Пришла проведать Морока, — ответила я как можно беззаботнее. — Вы вчера так на него рыкнули, что я даже засомневалась, кто тут из вас двоих на самом деле…
Поняв, что чуть не сморозила, поспешила проглотить окончание фразы.
— Животное? — продолжил за меня Мэдок, внеся совершенно не лестное для себя предположение.
Я энергично замотала головой:
— Да чтобы я… да вас… еще и так грубо… Да никогда! Я хотела сказать, собачка.
Взгляд хальдага приобрел какую-то особую мрачность, и я продолжила уже на полтона тише, робко и осторожно:
— Песик? Щено…
— Филиппа, вам не кажется, что вы заговариваетесь? — сощурился Истинный.
— Кажется, — послушно согласилась и тихонько уточнила: — А вам?
— Мне не кажется. Я точно знаю, что вы заговариваетесь и ведете себя, мягко говоря, странно.
Еще бы мне не вести себя странно, когда вся мыслительная энергия (или что это у меня там в голове происходит?) уходит на то, чтобы не залипать на его бицепсы и трицепсы. Сколько же в нем должно быть силищи…