— Я хочу посмотреть, как делаются чудесные туфельки, — не дослушав, капризно потребовала Татьяна.
Директор испуганно глянул на Бломберга, и тот, чуточку подумав, сказал:
— Красивой женщине все пути открыты.
Директор бессильно развел руками и повел гостей по цехам.
Здесь за машинами сидели и стояли женщины. В другое время Татьяна из любознательности с большим вниманием изучила бы производственный процесс, но сейчас ее интересовало другое: почему у входа на фабрику стоит немецкий солдат. И она, делая вид, что ей приятно видеть, как вырабатываются туфли, все время с восхищением вскрикивала:
— Замечательно! Чудесно, майор! Я теперь на балу расскажу дамам, что я знаю, как создаются изящные туфельки. Вот смотрите, это же такая неприятная на вид вещь — кожа! Какая она скользкая!.. И как отвратительно пахнет!.. А туфельки? Майор, чем пахнут туфельки?
— Ландышем, — умиленно ответил Бломберг, глядя на туфельки Татьяны.
«Ландышем! — про себя передразнила его Татьяна. — Мерзавец!» — и снова заиграла, однако все время отыскивая то, ради чего стоит солдат у дверей.
Вот ступеньки в подвал и вывеска: «Вход запрещен».
— Ах! А что там? Почему «запрещен»? — вскрикнула Татьяна и ринулась было в подвал.
Директор двумя-тремя прыжками преградил ей путь, говоря:
— Вам туда не надо. Никак не надо. Грязно и душно.
— Как? Майор! Вы повели меня смотреть фабрику… и нельзя? — гневно произнесла Татьяна.
Директор отвел в сторону Бломберга, о чем-то долго шептал. Бломберг заколебался. Тогда Татьяна рассерженно крикнула:
— Так-то вы подчинили себе поляков! Вы, майор! — и, подхватив рукой подол платья, она пошла было к выходу, но Бломберг грубо произнес, отстраняя бывшего хозяина:
— Прочь! Ведь я сказал: красивой женщине все пути открыты, — и первый спустился в подвал.
Длинный подвал уходил куда-то во тьму. Неподалеку от двери стояли баки, опутанные белесыми трубками, словно накаленные электричеством.
— Жидкий кислород, — абсолютно без интереса, вяло и пренебрежительно сказал Вася, обращаясь к Татьяне. — Хозяин прав, вам тут не надо быть.
— Ах, это которым больные дышат? — разыгрывая из себя наивную девочку, спросила Татьяна. — Нет! Нет! Это тоже очень интересно. Не правда ли, майор? Я могу им подышать.
И бывший хозяин, заметив наивность Татьяны, смеясь, сказал:
— Таким воздухом дышать нельзя: один кубический сантиметр разорвет человека.
— А как же его делают, майор?
— Это?.. Это… — Майор охотно бы объяснил, но он ничего в этом деле не понимал и сказал: — Да, делают. Химия, сложнейшая, — и пошел за Татьяной, которая уже бежала в глубь подвала.