Когда с неба земля под нами слилась в одно тёмное пятно, мы с Пашей направились к штабу советских войск. Со всеми солдатами на нашем пути и часовыми я «общался» ментальными заклинаниями, заставляя их видеть в нас тех, кто имеет полное право здесь передвигаться. Русские, как и немцы, заняли под штаб большое здание в посёлке, сравнительно недалеко от озера и порядком от фронта. Спустя три минуты мы зашли в большую комнату, почти полностью занятую несколькими столами, сдвинутыми вместе. За ними сидели всего семеро мужчин в военной форме. Все они были не в гимнастёрках, которые я привык видеть на представителях РККА, а в кителях, а ещё лишь двое из них носили широкие ремни с пряжкой в виде большой пятиконечной звезды.
— С усиками генерал-лейтенант, справа от него генерал-майор, слева через одного комиссар, это который с прищуренным левым глазом, остальные полковники, — очень тихо, почти одними губами сказал мне Паша. — Генерал-лейтенант здесь, должно быть, старший.
Наше бесцеремонное появление в комнате вызвало столбняк у командиров на несколько секунд.
— Вы кто? — наконец, поинтересовался у нас тот, кто был назван Пашей комиссаром. — Как вас сюда пропустили?
— Представители партизанской группы с ценными сведениями. О том, как мы оказались здесь, потом расскажем. Сейчас важнее вот это, — я шагнул к столу и положил на него тяжёлый ранец, набитый немецкими документами, сверху положил ещё один свёрток из брезента, перетянутый тонким ремешком. В нём находилось то, что я и Струков держали за пазухой и в карманах, так как все бумаги не влезли нам в ранцы. Я отошёл назад, уступая дорогу Паше, который присоединил к моим вещам свой ранец, пусть и не такой тяжёлый.
— Это что такое? — подал голос генерал-майор и резко встал на ноги, со скрипом отодвинув стул. — Часовой!
Дверь за нами распахнулась, впустив бойца с карабином.
— Кто это? Как они прошли? Кто разрешил впустить? — грозно посмотрел на него генерал-майор.
— Я… — тот было открыл рот, но был остановлен мной.
— Отставить. Всё в порядке, ступайте на свой пост, — приказал я ему.
— Есть, товарищ генерал-майор!
Ауры командиров так и заполыхали удивлением и настороженностью. Стоило солдату закрыть за собой дверь, как усатый потребовал, впрочем, достаточно спокойно:
— Предъявите ваши документы, товарищи.
— С собой не брали. Меня зовут Киррлис, он Павел Струков. Как уже сказал, мы из партизанской группы из Белоруссии…
Я не смог продолжить, как был перебит сразу несколькими командирами.
— Откуда?!
— Это шутка?
— Что?!.
— Из Белоруссии. У нас есть возможность незаметно для врага и очень быстро перемещаться на большие расстояния. Сегодня ночью нами был совершён рейд по немецким позициям в нескольких местах, — чуть громче и быстрее, чем ранее продолжил я. — Позволите? — не дожидаясь ответа, я подошёл к большой карте на стенде, пестреющей красно-синими отметками и пальцем указал примерные места, где я и Паша ночью устроили кучу гадостей фашистам. — В этом месте недалеко от реки рядом с плацдармом наших войск вывели из строя миномётную батарею и две гаубичных. Так же нами были уничтожены экипажи танков, примерно у двенадцати машин. Может быть, вместе с механиками. Тут я не могу точно сказать — ночь, темнота, плохая видимость и спешка. А в этом месте, в посёлке напали на штаб, убили охрану и забрали документы. Часть их там, остальное сожгли, — я махнул на ранцы. Во время беседы я по чуть-чуть использовал ментальную магию, транслируя людям расположение и доверие. Иначе мы в спорах и выяснения ненужных деталей до вечера тут провозимся. Мне сейчас главное — это выдать им максимум информации о себе (той, что я хочу передать). Пусть потом спорят и плюются между собой, когда начнут разбирать мои подарки и анализировать.