Могу ли я поговорить с Дурслями, не вызывая у них агрессии?
Он захлопнул тетрадь, предпочитая получить хоть какие-то ответы сразу. «Практика — вот самая убедительная вещь», — прозвучал в голове чужой и в то же время очень близкий голос. Мужской.
— Отец? — шепнул Гарри. — Учитель?
Ответа, естественно, не дождался, тряхнул головой и поспешил на кухню. Тетка уже звала обедать.
***
— Тетя, можно мне спросить?
Петунья посмотрела на племянника, быстро доевшего суп. Другой еды для него было не предусмотрено, но руки дернулись сами и положили мальчишке порцию тушеного мяса с салатом. Он удивился, но быстро проглотил и это. Черт, почему она не замечала, что он такой тощий? Что соседи-то скажут? И только потом она кивнула. Может быть, даже хорошо, что мальчишка наконец заговорил, а то как приехал, так определенно был не в себе. Ей даже не хотелось снова называть его ненормальным, уж слишком это было похоже на правду.
— Мне бы в больницу… в Лондон.
Она поджала губы:
— В нашем городе вполне неплохая поликлиника.
И тут же спохватилась: в обычной поликлинике вряд ли стоит демонстрировать то, что происходит с племянником. Строго говоря, там не стоит демонстрировать его самого. Хотя мальчишка, кажется сделал наконец правильные выводы из своего состояния. Лечиться ему действительно надо. Она вздохнула.
Гарри молчал, собираясь с духом.
— Тебе надо в вашу специальную больницу?
Нет, она вовсе не хотела облегчить ему задачу, она хотела, чтобы все вопросы наконец разрешились, да побыстрей.
Гарри кивнул.
— Я поговорю с Верноном. Может быть, он отвезет тебя завтра. Обратно вернешься автобусом, остановка возле вокзала, с которого ты ездишь в эту вашу школу.
Племянник смотрел на нее так, словно у нее посреди лба вырос еще один глаз, а потом сорвался мыть посуду. Снова. Сам. Хммм, а может, не лечить? Запихав эту мысль поглубже, Петунья выдала пару распоряжений, касающихся садика, и предпочла поскорее покинуть кухню. Что-то в мальчишке было не так. Что-то при этом мальчишке было не так с нею.
2. Детектива - это... любофь!
Гарри был крайне удивлен. Вот совсем-совсем крайне.
Дядя пообещал взять его в Лондон в конце недели и даже довезти до Чаринг-Кросс-Роуд. К тому же на его лице вместо гнева было написано: «Ты как, продержишься?» И это при том, что Вернон Дурсль сроду не высказывал ему никакой приязни. Никогда. Гарри набрал побольше воздуха и решил экспериментировать дальше.
— А… можно мне что-нибудь почитать?
***
«Кажется, дядя Вернон удивился, что я вообще читать умею», — думал Гарри, перелистывая вторую страницу маггловской книжки с интригующим названием «Тайна двенадцати»*. И это была его последняя мысль перед тем, как он провалился в мир интриг и тайн, манипуляций «Мадам», страшных и загадочных убийств… Он листал страницу за страницей и не думал удивляться, что читает так быстро… Он вообще не думал, только впитывал.