* * *
Крупный ворон почти полностью сливался с ночной темнотой, если бы не ветер, который поднимали его крылья — маскировка была бы идеальной. Снейп облетел особняк Реддлов, скрупулезно ознакомился со всеми ходами и выходами, окнами и их запорами, пристройками, расположением комнат и даже каминов.
Определить, какие комнаты являются жилыми, было проще простого.
«Ночничок, значит. Неужели Лорд перестал любить темноту?»
Он осторожно приземлился на подоконник и заглянул в комнату. Так, то самое кресло, гомункул должен быть в нем. В углу комнаты он заметил змею, которая медленно скользила к выходу. Надеясь, что Барти она не угрожает, Снейп отправился дальше.
Когда он наконец нашел Крауча, то сначала ничего не мог понять — тот на него не реагировал. Возвращать свой облик было рискованно, но пришлось. А затем — оглушать, легилиментить и срочно накладывать Обливиэйт, как бы это ни было противно. Потому что от бывшего соратника осталась практически оболочка.
Правда, надежда у Снейпа не пропала — глубоко внутри он увидел какой-то закрытый сосуд и часть стены, которую сам же создавал в его сознании. Она была целой. Но все остальное застил отвратительный темный приторно-сладковатый дым, который он старался ни в коем случае не вдыхать. Выйдя из сознания Барти, он быстро провел ревизию выданных Краучу вещей. Аптечка была нетронутой. Дьявол…
Время шло, начинало светать — пора было возвращаться, но Снейп медлил. Если он поможет Краучу прийти в себя хоть немного, Лорд, безусловно, заметит. И неизвестно, что он сделает тогда — возможно, просто выжжет ему весь мозг. Остаться за него было так же глупо — он понимал, что ничего не сделает один. Да и выстоит ли он сейчас против ментальной атаки Лорда?
Сам ли гомункул набрал такую потрясающую ментальную мощь, или у него был артефакт — узнать пока не представлялось возможным. Но Барти, которого Лорд сейчас считает своей послушной марионеткой, каковой он, собственно, и является, останется их глазами, нужно будет только время на легилименцию.
Он только споил все еще безвольному Барти Укрепляющее и Восстанавливающее — единственное, что он мог для него сделать, выпил оборотное сам и начал обращаться в аниформу, как дверь бесшумно отворилась и из-за нее на него бросилась огромная змея.
Северус увернулся — в птичьем теле это было легко, и взлетел на подоконник, до которого, как он быстро сообразил, та добраться не могла. Он не стал улетать сразу — понять, что представляет собой любимое животное Лорда, тоже было важно.
Змея, шипя, как сбежавшее молоко, пыталась штурмовать подоконник, но тот был слишком высоко.