Великолепные цветы и экзотические растения оригинально смотрятся со снежными сугробами, лежащим за стёклами высоких проёмов окон, берущих начало от самого пола.
Из нескольких мест отдыха, оборудованных диванами с низкими столиками и удобными креслами, они выбрали самое уютное, где и разместились для беседы тет-а-тет. Ну, а вызванные слуги обеспечили их чаем и другими напитками, более тонизирующими и расслабляющими взвинченные нервы.
Они выпили по рюмочке ароматного и терпкого напитка, прежде чем начать диалог.
— Итак, Полина Николаевна, я готов выслушать вашу проблему, — Резник взял инициативу и первым начал разговор.
Он наполнил опустевшие рюмки и поднёс один из приборов графине.
— Благодарю, Егор Дмитрич, — Полина приняла рюмку. — Я, наверное, покажусь вам с иного ракурса, неподобающего аристократам, как и моему воспитанию, а возможно, что я даже и упаду в ваших глазах, опустившись до обсуждения слухов, — начала она высказываться издалека. — Однако, уж больно они деликатные, да и самое ужасное, что слухи эти напрямую касаются меня, — проговорила она вводное обращение и сконцентрировала пристальный взгляд на лице собеседника, оценивая реакцию Резника.
— Позвольте, госпожа, я догадаюсь о…
— Оставьте манеры, Егор! — Потёмкина резка перебила своего собеседника и полностью изменила стиль обращения. — Да, слухи именно о беременности некоторых дам, — огрызнулась она и одним глотком осушила рюмку с крепчайшим. — Как он посмел, и когда? — продолжила она свои гневные излияния. — И вообще…
— Ну-у-у… — протянул Резник и покачал ладонью в воздухе. — А может, это хороший повод отменить помолвку?
— Что-о-о? — графиня даже встала в эмоциях. — И пустить котам под хвост все начинания с модернизацией производства, затеянные мной на всех оружейных мануфактурах? — выплеснула она весомый довод. — А может, у меня столько добра, что неустойка мне будет необременительна? Да видели бы вы, господин Резник, какую сумму отступных заявил поверенный Рюрика в патентных грамотах! Этот Татищев, х-мм… Да он, батенька, та ещё заноза! — она эмоционально взмахнула рукой и вновь опустилась в своё кресло.
Егор Дмитрич нахмурился, гадая о возможном развитии событий, а Полина подумала совсем о другом.
Она вдруг почувствовала страшную обиду на молодого князя, выскочку и интригана, который побрезговал ей и уступил сразу двум девушкам, ещё и понёсшим от него. Да ещё и княжнам, что глупее и младше неё! А она?
Полина же готова была уступить себя, да и душу свою, в том вагоне, когда Рюрик… А впрочем, это слишком уж эмоциональное. Об том вопиющем случае с ударом по попке, ей очень тяжело даже вспоминать, ведь половина её души тогда просто орала от желания близости, а вторая готовилась хладнокровно прикончить наглого парня, этого симпатягу, князя Феликса.