Хильберт, не останавливаясь, распахнул обитую кожей дверь и вошёл без стука. Он подошёл к ближайшему стулу и, не снимая плаща, опустился на него. В кабинете пахло хорошим табаком и дорогим одеколоном, на подоконнике стоял горшок с розовой камелией.
Гауптштурмфюрер сидел за столом и читал какую- то бумагу. Увидев вломившегося к нему полковника, Кунц убрал документ в сторону и одарил гостя широкой улыбкой:
— Приветствую вас, полковник! Очень рад, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу и явились лично, без всяких проволочек.
— Супруга сообщила, что вы употребили фразу «необходимо срочно явиться». По-вашему, это похоже на просьбу?
— О! Я действительно так сказал? Кстати, как поживает ваша прелестная супруга? Надеюсь, здорова и так же хороша собой, как и прежде?
— Надеюсь, вы пригласили меня не за тем, чтобы изливать передо мной восхищения по поводу внешности моей супруги. Что же касается её здоровья, то не думаю, что эта тема должна вас беспокоить.
Кунц рассмеялся:
— Если не желаете говорить о супруге, можем поговорить о вашем курцхааре. Премилый пёсик — надеюсь, он всё так же привязан к вам, как и прежде?
Полковник втянул носом воздух. Самодовольная улыбочка на лице гестаповца выводила его всё сильнее и сильнее. Если этот поц не прекратит, он просто встанет и уйдёт. Такое унижение терпеть было просто невыносимо. Хорошо бы при этом ещё дать этому наглецу в морду, но без видимых причин Хильберт был к этому не готов, поэтому постарался умерить пыл:
— Моя собака здорова, гауптштурмфюрер. Супруга тоже здорова, и детки не болеют, и прислуга тоже чувствует себя превосходно…
Кунц хлопнул ладонью по столу и вытянулся вперёд:
— Вот! Об этом я и хотел бы поговорить подробнее.
Вы абсолютно уверены, мой дорогой Хильберт, что вся ваша прислуга абсолютно жива и здорова?
Полковник вздрогнул.
Так вот оно что! Значит, всё-таки горничная. Клос, мерзавец, ты у меня ещё ответишь за то, что притащил в дом эту мерзавку!
Что же на неё у Кунца? Должно быть, что-то серьёзное, раз он так распалился. Увидев, что полковник побледнел, хозяин кабинета открыл ящик стола, достал пачку и пепельницу и пододвинул их к гостю.
— Не желаете ли закурить, Хильберт? Угощайтесь — это хорошие сигареты. Может быть, кофе? Коньяк?
Полковник достал из кармана плаща собственную пачку, пододвинул к себе предложенную пепельницу и закурил.
— Так, значит, я здесь из-за моей служанки. Ну-ну… Да, сегодня мой управляющий сообщил мне, что моя горничная после выходного не вернулась и не приступила к своим обязанностям. За это я собирался уволить её. Судя по вашей довольной физиономии, моя служанка в чём-то провинилась. Я прав?