Вот оно, самое главное! Поняв и приняв, что свои возможности ограничивает лишь она сама, Евгения почувствовала, как на нее снисходит покой. Есть вещи важнее войны и важнее будущего, ибо они и есть будущее. Олуди живет для Ианты, и пока она остается здесь, Ианте ничего не грозит.
Она оглянулась. Пеликен все так же стоял у ограды, постукивая хлыстом по колену. Алия, присев на травку, высвистывала птицу, что пряталась в кроне ближайшего дерева. Когда Евгения окликнула, она, сама как птичка, легко вспорхнула и подбежала к ней — невысокая, тоненькая, с пепельно-русыми курчавыми волосами, окружившими головку сияющим в лучах солнца ореолом.
На обратном пути царица наконец обратила внимание на Пеликена. Он сопровождал коляску верхом, на его лице застыло брезгливое выражение скуки. Евгения внимательно рассматривала мешки под потухшими глазами, небрежно закатанные рукава рубахи, заметно округлившееся брюшко. И это — Пеликен, самый веселый из царских телохранителей? Он давно уже ни на что не жаловался вслух — правила этикета не позволяли ему выражать госпоже свое недовольство, — но он и не пытался скрыть его, зная, что олуди читает всю правду в душах подданных. Почетная обязанность охранять царицу со временем обернулась для него и трех его товарищей неприятностями. Проводя все время подле нее, они не имели возможности участвовать в жизни мужского военного общества Киары. Они утратили боевые навыки и сноровку, прежние товарищи теперь сторонились их. После начала войны Пеликен стал переживать еще сильнее. Его место, как и место всех уважающих себя царских офицеров, было в армии, а он вместо этого сопровождал царицу по кладбищам и скучал в замке. Сытая жизнь его избаловала: он разленился и не выходил тренироваться на плац даже тогда, когда была возможность. Некогда крепкие мышцы заплыли жиром, лицо обрюзгло от ночных попоек в столичных кабаках.
Евгения любила Пеликена и не мыслила жизни без него подобно тому, как Хален не смог бы обходиться без Венгесе. Сколько раз она выручала его из опасных переделок, в которые он с донжуанским легкомыслием то и дело попадал! А сколько раз они спасали друг другу жизнь на Фараде! Глядя сейчас на своего верного друга, она ощутила беспощадность времени, отнимающего у лучших людей здоровье и красоту. Какой это был блестящий офицер десять лет назад! Каким огнем сверкали его черные глаза, и как таяли женщины от его улыбки! Хален хохотал над его шутками, а Ханияр грозился услать Пеликена на вечную службу к Фараде за насмешки над святыми отцами. А что теперь? Он так и не женился, товарищи по службе утратили к нему уважение, и соблазнять молодых женщин становится все сложнее. Евгении стало его жалко, она признала свою вину и решила принять меры к восстановлению пошатнувшегося статуса своего телохранителя. В тот же день она написала Халену с просьбой позволить Пеликену и его товарищам присоединиться к войску, и Рашил отослал это письмо вместе с остальной корреспонденцией.