Светло-карие, совсем юные глаза спокойно глядели в его глаза. Уже много десятков лет ни одна женщина не смотрела на Ханияра так. Он ни за что не признался бы даже самому себе в том, что очарован. В молодых иантийцах почтительность к старшим воспитывают с первых лет, и ни один юноша, ни одна девушка никогда не посмели бы столь непринужденно общаться с первосвященником. А гостья, пришедшая в свой день из тумана к Вечному камню, вела себя так, будто имела право на все, и оставалась при этом вежливой. «Да, — думал он, повторяя в уме все, что она сказала, — она не знает еще своей силы, но она станет олуди, сомнений нет».
Мали Машад восхищался успехами своей ученицы, хотя сама Евгения не находила особого повода для гордости. Жизнь двадцать первого века требовала от человека умения мгновенно воспринимать информацию, интуитивно разделять главное и второстепенное, решать одновременно несколько задач. Восприятие Жени вынужденно еще больше обострилось в атмосфере, где постоянно требовалось напряжение всех сил, где каждый, казалось, пытался оценить, на что она способна.
Сумела бы она в своем мире в течение нескольких месяцев выучить новый, совершенно незнакомый язык и объясняться на нем с изысканной вежливостью? Вряд ли. Мали говорил, что никто из его учеников не способен на такое, но она — олуди и может все. Он не раз разъяснял смысл этого слова, и она наконец поняла, что это не почтительное обращение и не титул, а статус, выше которого не бывает в здешнем мире.
Она перевела это слово на русский как «богиня», хотя оно обозначало нечто иное, отличное от привычного на ее планете понятия бога или богов. Но в ее словаре не нашлось другого слова, которое в полной мере передавало бы смысл. Олуди были мужчины, а чаще женщины, которые время от времени приходили на эту землю из неизвестных миров. Как правило, они обладали сверхъестественными способностями либо давали миру нечто новое: становились царями, священниками, учителями, начинали или прекращали войны, вводили новые обычаи. Их называли детьми земли. А земля была одна из двух стихий, обожествляемых этими людьми. Земля давала пищу и кров, духи земные заботились о здоровье людей и животных и жестоко мстили, если их по незнанию или глупости обидеть. Другой стихией было небо, к которому служители храмов обращали молитвы, прося удачи и счастливого будущего для страны. Олуди — так, по крайней мере, говорили храмовые книги — объединяли силы земные и небесные и обращали их на благо Ианты, каждого из ее жителей.
Они приходили два-три раза в тысячелетие. О некоторых, не оставивших заметного следа в истории, помнили только священнослужители; имена других были хорошо известны и навечно поселились в пословицах и легендах. И все олуди появлялись в Ианте, у Вечного камня. Еще две тысячи лет назад ученые каким-то образом рассчитали хронологическую закономерность их прихода и составили график на три с половиной тысячи лет вперед. В нем было по пять-шесть дат на тысячелетие. Чаще всего в назначенный день ничего не происходило, но иногда олуди являлся у Вечного камня в точно назначенный день и час. Так здесь появилась и Евгения. В этот раз церемония была чисто номинальной: почти никто не верил, что олуди придет. Большинство ученых и служителей культа полагали, что ожидать появления олуди следует в 2770-м году, а не в нынешнем 2749-ом. Один Ханияр настаивал на тщательном соблюдении обычаев и сумел убедить царя не жениться до обозначенной даты. Сам Хален с каждым годом все меньше верил в чудесное появление невесты, и в назначенный день его с трудом убедили поехать к Вечному камню. Для гостьи даже не удосужились приготовить достойный экипаж…