«Ну надо же, как в кино!» Она все еще шла вперед. И вдруг уткнулась носом в стену.
Впоследствии Евгения не раз раскаивалась, что в это мгновение не сделала шаг назад. Она была убеждена, что если б вернулась хотя бы на несколько метров — а эта мысль сразу пришла ей в голову! — то вновь увидела бы свет фонарей и попала домой. Еще долго после она не была до конца уверена, что мир, где ее так ждали, был ей настоящим домом. Но упрямство и самоуверенность пересилили, и она осталась стоять, где стояла, пытаясь убедить себя, что эта странная каменная стена могла каким-то образом, за несколько часов появиться здесь, во дворе. Через несколько секунд, когда она уже почти нашла этому объяснение, вокруг вдруг посветлело.
Туман рассеялся, растаял в воздухе — светлом, не вечернем. Женя стояла у огромного серого валуна, касаясь его рукой. Камень был шершавым и холодным. Не веря глазам, она огляделась.
Было все так же прохладно и сыро. Валун, похожий на серого слона, одиноко лежал посреди луга, окруженного зелеными и начинающими желтеть деревьями — совершенно незнакомыми, нерусскими. Метрах в десяти от себя Женя увидела нескольких сбившихся в кучу людей: женщины в длинных платьях выглядывали из-за спины высокого седобородого старика. В лесу чужими голосами пели птицы, и светлые тучи над лесом тоже были чужие. Она давно это заметила: стоит отъехать от дома на сотню-другую километров, и облака кажутся незнакомыми, и трава — другого цвета… Все кругом было настолько непонятно и нереально, что Женя не сумела ни испугаться, ни удивиться. Вместо этого она глупо порадовалась тому, что на ней тоже длинный сарафан, как и на женщинах, и автоматически отметила при этом, что ее глубокое декольте явно не соответствует здешней моде… Погода была осенняя, и ее начало колотить то ли от холода, то ли от просыпающегося испуга.
За толпой женщин цепочкой стояли мужчины. В их руках были длинные шесты с блестящими наконечниками — копья? Они кольцом окружили валун и так же, как остальные, не сводили с нее глаз, тихо переговариваясь друг с другом. В отдалении среди деревьев виднелась группа всадников в темных одеждах, с одинаковыми красно-синими щитами, подвешенными к седлам. Все вместе производило впечатление средневекового ритуала, и Женя подумала, что попала на историческую реконструкцию. Но почему же здесь день, когда только что был вечер?
Женщины вдруг одна за другой попадали на колени, не сводя с нее круглых, будто испуганных глаз. Старик шагнул вперед, ошпарил ее пронзительным взглядом, поклонился, сложив на животе руки, и произнес несколько слов на неизвестном языке. Женя поклонилась ему тоже. Он повел рукой в сторону всадников, предлагая ей пройти к лесу. Сухой неласковый голос ни на секунду не умолкал, пока он вел ее через луг. Там он склонился перед мужчиной, что вышел им навстречу. Женя на всякий случай тоже наклонила голову, в которой крутилась и крутилась вычитанная где-то фраза: «Ничто не дается так дешево и не ценится так дорого, как вежливость». Старик взял ее руку и вложил в руку незнакомца. Тот опустился на колено и поцеловал ее пальцы, а потом задержал их в ладони, с удивлением рассматривая яркий маникюр.