С раннего утра здесь шумел разноголосицей мясной рынок. Остро пахло навозом и кровью. Да так, что запах этот въелся в камни мостовой и стены домов. И даже сегодня вы еще можете почувствовать его… Визжали при-возимые на заклание жирные австрийские свиньи, тоскливо мычали степенные бело-коричневые коровы, жалобно блеяли тонконогие овцы. Их стоны и мольбу перекрывали бодрые, с шуточкой выкрики купцов, зазывавших покупателей. А к вечеру рынок затихал. Жизнь перемещалась в близлежащие гаштеты, где пили вино, хвалились выручкой и заключали сделки. И едва ли не самым популярным из этих гаштетов был Гриехенбейл. Причем своей славой он главным образом был обязан доброму Августину.
Помните, любезный читатель, свое детство? Сказки Андерсена… Грустная принцесса склонилась к котелку, обвешанному бубенчиками, которые названивали старинную мелодию: "Ах, мой милый Августин!.. Все прошло, прошло, прошло!"
Я не поверил своим глазам, когда в одной из старинных хроник наткнулся на строчки, сообщавшие, что Августин был вполне реальной фигурой. Он жил в Вене во второй половине ХVII века. Но от сказочного Августина в нем ничего не было. Только, пожалуй, мелодия…
Его звали Маркс Августин. Он играл на волынке, развлекая гостей Гриехенбейла и напевая куплеты, зачастую непристойного содержания, которые тут же сам и сочинял. Каждый куплет он сдабривал глотком молодого австрийского вина и припевом, который позднее войдет в историю: "Ach du lieber Augustin!.. Alles ist hin".
Так было и в 1679 году, когда "черная смерть" гуляла по Вене. Как рассказывают, в один из тех дней, пьяный, как обычно, он не добрался до дома, а свалился в незасыпанную общую могилу и заснул в ней среди груды мертвых тел. Утром, как ни в чем не бывало, он выбрался из могилы и пошел в Гриехенбейл петь свои песенки.
Умер он год спустя после пребывания Петра в Вене в возрасте 62 лет. Запись в приходской церкви, где он был похоронен, свидетельствует, что он умер "в то время, когда пил вино".
У меня нет доказательств, что эти два человека встречались. Но невозможно представить, что Петр, бродя по Вене, не заходил в Гриехенбейл и не слушал куплеты доброго Августина.
* * *
Успешное свидание с императором распахнуло перед Петром двери венских дворцов.
Он ходит на балы, посетил арсенал, библиотеку, кунсткамеру. Вероятно, в связи с этим осмотром в расходной книге появилась запись: "Взял второй великий посол на раздачу цесаревым служителям, которые великим послам на цесарском дворе показывали разные вещи, 300 золотых".
А 23 июня по случаю тезоименитства Леопольда Петр бьи приглашен в оперу. Император слыл большим любителем музыки и даже сам грешил сочинительством, которое придворные объявляли божественным. Представление давалось уже в знакомом нам дворце Фаворита в большой, примыкающей к галерее так называемой длинной зале. Там собралась вся императорская семья. Иностранные дипломаты присутствовали на спектакле инкогнито. Для них в конце залы была сооружена особая ложа. Приглашены были и русские послы: впереди сидели Лефорт, Головин и Возницын, а за ними несколько дворян, среди которых ростом выделялся Петр. По желанию царя все они были одеты в немецкие одежды.