Цесарцы и венецианцы сразу же углядели разницу между статьями I и III, как только Возницын послал им "образцовое письмо статьями" (по-нынешнему — примерный текст соглашения).
Но не промолчали, а одобрили, заявив, что статьи те "зело добры и к миру пристойны". Понял Прокофий Богданович, что в точку попал, но теперь ему этого мало. Чтобы потянуть время, он требует от них письменного ответа.
30 ноября 1698 г. союзники пригласили великого посла на свидание. Вот как описывает Возницын эту встречу:
"И как я к ним вошел и на стольке лежала у них карта Черноморская, и спрашивали меня по ней о всех местах… Они мне говорили и твердили все о поднепровских городах, что путь прегражден турком и татаром. Я им на то отвещал: несть преграждения, что и сего лета турской Паша в 20 000 переправился из Очакова до Крыму…"
И в таком духе часа два с лишним. А потом так ласково говорят Возницыну, что, мол, "турские послы тотчас будут". Взъерепенился тут Прокофий Богданович: желаю, дескать, прежде знать ответ от турок на свой проект, а, не получив его, разговаривать с турками не о чем. Но Маврокордато уже в сенях стоял. Ничего не поделаешь подловили-таки Возницына союзнички. Встречаться надо, не бежать же.
Дальше дело развивалось так. Маврокордато "тотчас вшед, поздравя, сел на своем месте". "Тогда, — записал Возницын, — я с ним стерся разным согласительством, иные трудности оставя, все о поднепровских городах". И вот что интересно: с ходу проглотили турки идею, высказанную Прокофием Богдановичем в "образцовом письме", о том, чтобы отложить вопрос о приднепровских городах до будущих переговоров. Теперь сам Маврокордато предложил ту трудность "отложить до посольства, которое имело быть к салтану для подтверждения грамот".
Но тут же сориентировался Возницын, быстренько отступил назад, как будто не его эта идея, и важно так поучает: "Лутче нам все разрешить ныне, нежели что злое оставлять впредь". Что же касается приднепровских городков, то "царское величество, государь мой, об отдаче тех городов как нынче не намерен, так и впредь не мыслит". И замолчал.
Ни турки, ни посредники такого оборота не ожидали. "Посредники глубоко молчали, — записал Возницын, — также и Маврокордлто, оцепенев сидел яко изумленный. Потом вопросил меня: что будет далей? Я ему отвечал: естли не помиримся — война".
Это уже была игра ва-банк. Угроза войны — дело нешуточное. И хотя Прокофий Богданович явно пустился во все тяжкие и, попросту говоря, брал турок на пушку, да Маврокордато этого не знал…
Тут нужно бы заметить, что блеф в политике и дипломатии — дело обычное, хотя и рискованное. Нередко шишки достаются как раз тому, кто пытается припугнуть. Однако, с другой стороны, если блефовать с умом, не зарываться, правильно видеть возможности и интересы противной стороны, то и блеф может подыграть. Однако всю политику на нем строить нельзя. Как и любой обман, он рано или поздно выйдет наружу. А блефовать с войной дело вдвойне опасное. А ну как туркам только того и надо — срывают переговоры, двигают войска, да еще Россию обвиняют — и не без оснований, что это она войне зачинщик?