– На ярмарке собирается все пригородное жулье. Если надо что узнать, спрашивай у двух или трех человек. И не выпускай из рук сумку даже в театре.
– А сколько времени там идет представление? – спросила Александра.
– Часа по четыре, – ответила Ция.
«Если перевести на русский, то все пять», – подсчитала Алекс и поинтересовалась:
– Когда начинают?
– Через два часа после смены утренней стражи и через четыре часа после полудня.
Она еще долго расспрашивала служанку об особенностях посещения местного храма Мельпомены.
Самым интересным оказалось то, что войти в зал и выйти можно в любой момент после начала спектакля. А краткое содержание пьесы вешают на афишах перед входом.
Александра строго следовала всем советам многоопытной подруги. Выйдя из усадьбы с рассветом, она прошла главной улицей пригорода, уже полной народа, и вышла на уставленную палатками базарную площадь. На человека, видевшего рынок в Останкино и знаменитый Черкизон, данный базарчик большого впечатления не произвел.
В отличие от других представительниц прекрасного пола, Сашу Дрейк прочесывание базаров в поисках «вот такой кофточки» не сильно привлекало. Поэтому едва Александре встретилась на пути лавка сапожника, она тут же принялась приглядывать себе подходящую обувку. Продавец, пацан чуть постарше ее, вначале недоверчиво косился на странного покупателя. Но Алекс продолжала переставлять с места на место разнообразные сапоги.
– Тебе что нужно? – потерял терпение продавец.
– Сапоги, уважаемый, – вздохнула Александра. – Крепкие, чтобы выдержали дальнюю дорогу.
Парнишка, слегка шокированный подобным обращением, сразу порекомендовал несколько пар. Алекс без колебаний забраковала все.
– Мне, уважаемый, не на танцы ходить, – проворчала она.
Продавец пожал плечами и извлек из-под прилавка настоящие сапоги Терминатора.
– Железные гвозди, бычья кожа, двойная прострочка, – затараторил парнишка.
Александра померила. Вроде ничего. Портянки не свалялись, нигде сильно не жмет. Жаль только, что, в отличие от сандалий, сапоги здесь шьют без различия ног. То есть что на правую, что на левую – одинаково.
– Сколько хочешь?
– За такую работу меньше пяти «лебедей» никак нельзя, – гордо заявил малолетний бизнесмен.
– Уважаемый, – в очередной раз поразила его Алекс. – У меня две ноги, а не пять. Зачем я буду покупать десять сапог? Два серебряных, и мы оба счастливы?
– Ты хочешь разорить моего почтенного отца? – подхватил извечную базарную игру продавец. – Четыре, и ни одним меньше. Или пойди, поищи такого товара!
– Два «лебедя» и десять «совушек», – потихоньку набавляла Александра.