– Товарищ командующий, сил для обороны Марфовки хватает. Подразделения подполковника Бобкова постоянно усиливаются за счет отступающих соединений 44-й армии. Уверен, что сутки они смогут продержаться под натиском танков Гроддека, – рапортовал генерал Рокоссовскому, но на деле все оказалось не так гладко и хорошо, как оценивал это генерал Северцев.
Авангард немцев жестоко умылся кровью при попытке захватить Марфовку с ходу. Отрытые в полный профиль окопы, грамотно расположенные огневые точки, поддерживавшие друг друга секторальным огнем, а также рельеф местности, затруднявший обходной маневр, остановили рвущиеся к Керчи моторизованные силы фашистов. Знакомство с русской обороной обошлось господам тевтонам в несколько сожженных машин и бронетранспортеров, а также шестьдесят восемь человек убитыми и ранеными. Столь болезненный укол вызвал у противника яростную реакцию. Решив потерять время, но выполнить поставленную командованием задачу, Гроддек вызвал на подмогу ревущие «штуки», а пока они летели, штурмовые орудия принялись крушить оборону противника.
Славное изобретение германской оборонки было незаменимым инструментом для взлома обороны противника. Больше часа немецкие танкисты безнаказанно засыпали снарядами советские боевые порядки, не получая адекватного ответа. Все просьбы начальника гарнизона Марфовки майора Бубликова прислать авиацию оставались без ответа. То, что имелось в распоряжении фронта, было полностью задействовано для прикрытия отходящих войск, и для обороны южного фланга ничего не осталось. Единственно, кто мог оказать действенную помощь Марфовке, были крейсера Черноморского флота, но комфронта Рокоссовский и вице-адмирал Октябрьский никак не могли договориться, кто именно будет это делать. Командующий флотом был согласен отправить «Красный Крым», тогда как Рокоссовский настаивал на крейсерах «Ворошилов» или «Молотов».
Главным камнем преткновения был орудийный калибр крейсеров. Пушки «Красного Крыма» могли едва-едва достать до Марфовки, тогда как артиллерия «Молотова» могла легко накрыть все окрестности села, что она успешно делала в декабре 1941 года.
Подвергнуть риску столь большой и ценный корабль, при наличии у противника большого количества самолетов, Октябрьский не хотел и ловко скрывался за параграфами общего положения. Согласно приказу Ставки, Черноморский флот находился в подчинении Закавказского фронта, который являлся самостоятельной единицей.
– Если Семен Михайлович Буденный даст согласие на привлечение крейсера «Молотов» к вашей операции, я выполню его приказ. А без его согласия я не могу подвергать риску такие корабли, – открытым текстом признавался в своем нежелании рисковать адмирал. Был ли он прав, или нет – позволим судить историкам, а пока шли межведомственные разборки, гарнизон Марфовки неукротимо таял.