Если закрыть глаза, я почти слышу голос сестры, надевающей свое лучшее платье и босоножки для очередного свидания в «Лебеде».
– Пожелай мне удачи, Сара, у меня хорошее предчувствие насчет нынешнего вечера.
Вдруг раздается стук в дверь. В заднюю дверь. Я подпрыгиваю, сердце начинает колотиться как сумасшедшее, во рту пересыхает. Вернулся убийца? Не может быть – средь бела дня, на глазах у полицейских, сидящих в припаркованной снаружи машине? Потихоньку выйдя из комнаты Джоанны на лестницу, я осторожно вглядываюсь вниз. Снова стук, снаружи доносится голос:
– Сара? Сара, вы там? Это я, Алан, сосед.
Алан часто заходит с заднего крыльца. Джоанну всегда бесило, что он может пролезть через дыру в живой изгороди между нашими участками. Раньше там росла старая груша, и сестра даже подозревала, что он специально чем-то полил дерево, чтобы оно засохло. Это, конечно, полная чушь – Алан любит природу.
Пройдя в гостиную, я беру свою книгу важных людей или, сокращенно, ВИПов. У нас с Джоанной было что-то вроде шутки: выбираясь куда-нибудь вместе, мы переглядывались и шепотом выносили вердикт по поводу кого-нибудь, есть ли у него или у нее шанс попасть в мою книгу: «всем ВИПам ВИП», «почти ВИП», «совершенно безВИПный вариант». Книга уже довольно потрепанна, матерчатая обложка выгорела и протерлась. Страницу Алана легко найти, она в самом начале, мы знаем его уже очень давно… Может ли он быть убийцей? Вряд ли. Он, конечно, со странностями, но чтобы умело маскироваться столько лет?..
С колотящимся от страха сердцем я пробираюсь на кухню. Заглядывающий в окно мужчина при виде меня расцветает в улыбке. Я сверяюсь с книгой – высокий, редеющие волосы (сейчас больше уже седые, чем каштановые), слегка отвисшие щеки. На нем натянутая на животе белая рубашка с закатанными рукавами, вельветовые брюки и стеганый жилет со множеством карманов. Алан один из тех людей, у кого в любой момент при себе ручка, телефон, зарядка, веревка, эластичная лента, пакетики, чтобы убирать за собакой (притом что собаки у него нет), и леденцы. Однажды у меня захлопнулась дверь, так Алану не пришлось даже возвращаться в дом за инструментами, он просто извлек из кармана складной нож с отверткой и встроенным фонариком. Кстати, разве нормально расхаживать вот так, вооруженным до зубов всякими приспособлениями? Разумно ли впускать такого соседа в дом?
Однако он заговаривает со мной через дверь, и не открыть кажется уже грубым. Может, и Джоанну погубила запрограммированная вежливость? Не то ли самое делаю я сейчас, настолько глубоко вбита в нас эта уступчивость?.. Алан вдруг оказывается в кухне и заполняет собой все пространство, сыпля словами, так что я едва справляюсь с потоком информации. Он всегда болтал без умолку – наверное, от одиночества. Может, и я теперь стану такой же…