Первым ворвался в зал более юркий Титов.
Петр сидел на диване, возле которого стоял небольшой столик, обставленный выпивкой и закуской. Рядом со столиком стоял стул, на спинке которого висела его короткая кожаная куртка.
Именно к ней он бросился, едва завидев вбежавшего в комнату Титова.
Костя, сообразив, что в куртке наверняка находится пистолет, первым делом ударил ногой по стулу, расположенному между ним и рыжим приятелем Таньки. Стул вместе с курткой отлетел в дальний угол комнаты.
Рыжий, поняв, что обезоружен и до пистолета ему не добраться, решил использовать свой последний шанс и бросился напролом к выходу из квартиры.
Первым принял на себя атаку рыжего Титов. Петр нанес ему размашистый удар в челюсть, но Титов, хоть и давно уже занимался руководящей работой, навыков бойца еще не растерял.
Ловко поставив блок, он перехватил правую руку соперника и почти одновременно, слегка уклонившись влево, нанес удар ногой ему под дых.
Удар был не слишком сильный, но очень точный. Колено Титова пришлось как раз в солнечное сплетение Петра.
Петр перегнулся пополам, выпучив глаза и выдохнув из себя какой-то булькающий звук.
В следующий момент на помощь Титову подоспел Пастухов. Мощным ударом ноги он почти распрямил бандита.
Довершил обработку "подопечного"
Константин, который, держа бандита за руку на болевом приеме, развернул его и что есть сил шандарахнул головой о стену.
Последних двух ударов хватило для того, чтобы мысли в немногочисленных извилинах Петра окончательно смешались, и он, потеряв ориентацию в пространстве, рухнул на пол.
Титов и Пастухов спокойно выкрутили приятелю Таньки руки за спину и надели на них наручники. Титов, поразмыслив немного, достал вторые наручники и надел их на лодыжки ног Петра. Затем рыжего подняли за руки и за ноги и, не церемонясь, швырнули на диван.
Ворвавшаяся в комнату хозяйка квартиры увидела окровавленную физиономию своего возлюбленного. Это произвело на нее столь сильное впечатление, что она закричала:
— Изверги! Что же вы сделали с ним, сволочи!.. Гоша, что они хотят?
Неожиданно для самой Татьяны этот ее гневный порыв оборвал самым вульгарным образом Гоша:
— Заткнись, толстая жопа, пока я тебя костылем не отдубасил, старая кретинка!
Он свободной от костыля рукой толкнул Таньку в глубь комнаты. Танька упала в кресло, удивленно вылупилась на своего начальника и, протяжно ахнув, спросила:
— Гоша, за что-о-о?
— За все хорошее, коза драная, — коротко пояснил Кислицин и добавил, бросив взгляд на костыль и забинтованную ногу:
— Это по твоей милости я теперь буду в инвалидной коляске ездить.