Зазвучал и другой голос. Тихо, едва слышно. Будто потянул за руку, отводя по безопасному пути. Этот голос она уже знала. Слышала его столько раз. Он пел, и мелодия лилась, заставляя Трин повторять уже полюбившуюся колыбельную. То был голос матери. Все, что осталось у нее, это голос…
И вновь все таяло перед глазами, вынуждая падать на горячую землю у кромки леса, сознавая, что пути отступления нет. Конечно же враг знал, что оставшиеся в живых попытаются пробраться к реке. Вон она – там, внизу, шумела, звенела холодной водой. Ее же мир сгорал дотла.
Приподнялась на руках, волосы спутались, липли к лицу и не давали толком смотреть. Но все же увидела. Темный силуэт воина возник в дыму. Враг приближался неспешно. Знал, что бежать никто не станет. Был уверен, что уже победил. Страх, ненависть хлынули по венам, и прилив силы буквально вскипятил ее кровь. Трава вспыхнула под ладонями, опадая черным пеплом.
Враг. Это был ее враг. Истинное зло. Тот, кого уже столько времени пыталась вспомнить, терзая и без того измученную память. Шаг. Еще шаг. Фигура воина поражала размерами. Он казался исполином, да и был таковым для лежавшей на земле пятилетней девочки. Тяжелый плащ развевался за спиной, и край его был опален. Еще шаг… Знакомое движение правой руки, удобнее перехватившей боевой тонукан. Меч не достал из ножен. Да и зачем? Ведь отменно владел собственной стихией.
Она поднялась с земли. Очередная схватка разразилась неподалеку. Чьи-то крики и лязг оружия оглушали, вызывая желание зажать уши и больше не слышать ни звука. Она сжала кулаки, не отводя взгляда от убийцы. Она будет слушать. И будет смотреть. До последнего мгновения. До последнего вздоха. Чтобы никогда не забыть это лицо. Чтобы даже умерев и переродившись тысячу раз, не забыть и не позволить своей ненависти остыть. Она не имела права забыть…
– Во имя короля! – зазвучал глухой голос. – Во имя народа Камеладера…
Руны вспыхнули под пальцами мага. Узор нанесенных заклинаний растекался по тонукану, останавливаясь у двух лезвий, закрепленных на обоих концах. Она знала это оружие. Ведь столько раз тайно брала со стены оружейной комнаты в замке. Знала и воина, занесшего над нею тонукан. Сейчас знала. Не тогда. Та Трин впервые глядела в горящие глаза Фемира Синхелма и наблюдала за тем, как пламя играло бликами на лезвии.
Она готова была принять смерть. Но сильнейший удар заклинания отбросил мага в сторону, вынуждая свалиться среди горелых веток. Разглядеть неожиданного спасителя не давал дым. Он клубился, окутывал, путал, кружил голову и вновь обрывал нить воспоминания. Но лишь затем, чтобы плести очередной кусок узора, не давая Трин опомниться.