В городе нет ничего нового, кроме истории князя Долгорукова, по прозванию «Блудный сын»; он проиграл какому-то Квашнину 3000 рублей, не платил, тот ему пишет; он разорвал его записку, сказав человеку: «Я не должен был никогда твоему господину». Так как это было в Английском клубе, то Квашнин обратился к старшинам, прося по статутам исключить Долгорукова из клуба. Старшина Ев. Иванович Марков поехал уговаривать Долгорукова, а тот и тому отперся, уверяя, что он даже и не играл никогда с Квашниным, на которого напал Марков. Квашнин, чтобы пристыдить Долгорукова, поехал к нему, нашел его с женою и детьми за завтраком. «Правда ли, что вы мне, князь, не должны 3000?» – «Правда!» – «Вы говорили, что со мною даже никогда не играли?» – «Не играл!» Квашнин развернулся да хлоп его в щеку, а Долгоруков позвал людей, растянул Квашнина, да прибил немилосердно. Не знаю, чем эта мерзкая история кончится.
Сейчас был Василий Львович, который тебе много кланяется. Сегодня ждут княгиню Вяземскую из Варшавы; а он сам будет позже, прежде к вам, а там сюда, а там в чужие края, говорят, оставя здесь княгиню. Узнаю что-нибудь от нее, а он, ленивец, не пишет ни слова. Брат княгинин, Васенька Гагарин, был в горячке, освободился от нее, рано выехал, объелся и теперь, говорят, на смертном одре; не на радость приезжает сестра.
Александр. Москва, 8 ноября 1820 года
Благодарю очень за «Руслана и Людмилу». Это редкость здесь, и Василий Львович так и кинулся вчера на нее, а ты успел не только ее отыскать, но и переплести. Я еще не читал, да, между нами сказано, не большой охотник до стихов. Наташа любит сказки, а особливо волшебные; она очень хвалит поэму, но жалеет, что есть кое-где вольные стихи.
Точно, все обрадуются вашей зиме, потому что все с нетерпением ожидают прибытия дилижансов. Всякий говорит об них по-своему: иные превозносят до небес, другие говорят, что это большой подрыв для казны, что с дилижансом будут посылать важные суммы, чем избавятся от заплаты процентных денег в казну, и проч. В Английском клубе один вопрос: «Читал ты в «Инвалиде»?» – «Что?» – «Как что: с 1 ноября пойдут дилижансы». Боголюбов не поехал с Татищевым, чтобы отведать дилижансы; словом, они в большой моде. А бедный Яблонский, не дождавшись дилижансов, отправился на тот свет. Бутягин будет умножать ваше общество; он-таки для многого годится, а она преумная, даром что, кажется, отродье Макеровских или Ефимовичевых.
Я уверен был, что графиня Строганова тебе понравится, – во всех отношениях почтеннейшая женщина, а Вася очень счастлив попасть в такую семью [говорится о Софье Владимировне Строгановой, дочь которой, графиня Аделаида Павловна, выходила замуж за молодого князя Василия Сергеевича Голицына, чья мать (Приклонская) была двоюродной сестрой Булгаковых]. Ну, брат, что здесь завистников! Я всякий день ломаю копья из-за Васи. Вчера Обресковы мне говорили: «Ну что ты его превозносишь, все сделалось оттого, что он князь Голицын!» – «Да Голицыных, – отвечал я, – столько на свете, что можно ими вымостить Невский проспект; зачем же дали именно Васе преимущество? От поведения его, от добрых правил». Уж мне эти кумушки!