Как не сказать о вчерашнем бале у Шувалова? Я приехал туда с Закревским в одиннадцатом часу, и еще мало было; но там как повалило, так, несмотря на обширность залы, сделалось тесно. Дом прелестно убран, и вообще бал был такой, что напомнил мне конгрессные пиры в Вене, прекраснейший! Я поглазел, после сел с Закревским, Сухтеленом, Васильчиковым в вист играть, выиграл в 4 роббера 125 рублей. Посмотрел, как сели около трех часов ужинать, а в половине четвертого поехал домой. Тут звал меня Дмитрий Львович к себе предварительно также на бал, хотя день еще и не назначен. Эк я загулялся!
Александр. Москва, 16 декабря 1820 года
Князь Дмитрий Владимирович с женою и Катерина Владимировна Апраксина с мужем едут в первых числах января в Петербург к свадьбе; а Чиж, кажется, нет и говорил мне: «Зачем вы хотите, чтобы я туда ехал, ежели меня не приглашают?» Я ему отвечал: «Да зачем же вам ехать? Ведь жених и невеста, как скоро обвенчаются, тотчас прибудут сюда, и для того именно, чтобы вас видеть». Он замолчал. Ему, я думаю, надоедают всеобщие вопросы. И всякий делает свои заключения.
Итак, кажется, что скоро наши воротятся из Троппау, а здесь плели басню, что Священный союз уничтожен, что все пойдут на турок, коих положено выгнать из Европы, что прусский король с ума сошел, и проч. Замечательно то, что все эти басенки сочиняются петербургскими жителями, сюда приезжающими, – видно, на смех добрым москвичам.
Александр. Москва, 21 декабря 1820 года
Я все любуюсь на Беннерову коллекцию, хочется везти князю Дмитрию Владимировичу показать и попросить подписаться. Я не полагаю, чтобы всем так переплели, как мне, и очень благодарен за эту любезность Беннеру, которому буду писать. Карнеев подпишется в Петербурге. Однако же я не всем равно доволен. Цари, то есть первые четыре, лучше гравированы всех. Мария Павловна и особливо Катерина Павловна, которая была королева, слишком раздеты. Николай Павлович и Михаил Павлович нехороши. Анна Федоровна теперь очень не у места; жаль, что нет покойных великой княгини Александры Павловны и Елены Павловны. Впрочем, все прекрасно. Я не нарадуюсь на портрет императрицы Елизаветы Алексеевны. Точно она! Нет ли лишнего одного экземпляра у Беннера?
Очень бы меня одолжил им, а то жаль из книги вынуть. Наташа тоже любовалась коллекцией этой. Буду чваниться ею: это первый экземпляр и, верно, будет первым несколько времени.
Константин. С.-Петербург, 21 декабря 1820 года
Какое здесь случилось несчастие в Ямской! Третьего дня ночью вдруг взорвало деревянный дом, в котором было несколько пудов пороха; вероятно, продавал кто-нибудь тайно. Шесть человек погибло, между прочими один фельдъегерь, у которого оторвало ноги и отбросило его с потолком в Литов канал. Несколько еще человек ранено. До сих пор не знаю еще, кто виноват, а полагают, что несчастный фельдъегерь, ибо тут сильнее был взрыв. За минуту до несчастья от него вышел его родственник, который оставил его на постели курящего табак и играющего с собачкою. Бедные люди!