Бункер наполнился треском и шорохом сбрасываемой одежды, пока мы раздевали друг друга отчаянными, дергаными движениями. Наконец обнажившись, наши руки пустились исследовать. Ее руки оказались на моей груди, проследив линии мышц до моей спины и нырнув в ложбинку на моей заднице. Мои руки сомкнулись на ее грудях, тяжелая плоть переполняла мои ладони. Они были идеальной формы, с твердыми розовыми сосками, торчащими вверх и молившими о моем языке. Я жадно накинулся на них, посасывая и прикусывая, в то же время потираясь членом о внутреннюю поверхность ее бедер.
Иви застонала, раскачиваясь со мной, ее голова запрокинулась на матрасе, ее пальцы запутались в моих волосах. Я потянулся рукой меж ее ног, отчаянно желая ощутить ту часть ее, о которой я так долго фантазировал. Мои пальцы нашли ее влажный жар, скользнув по деликатным складочкам, и мой голод сдетонировал неудержимой спешкой.
Я атаковал ее рот, лизал и кусал, желая большего, большего, пока… Ахххх, Боже, мой палец погрузился внутрь нее, промокший и сжатый тесными мышцами. Я задвигал рукой, имитируя секс, убеждаясь, что она знала о моих намерениях.
Я приподнял свое тело, тяжело дыша и наблюдая, как мои пальцы движутся между ее ног. Внутрь и наружу. Раз за разом.
— Такая мягкая. Гладкая, — мои глаза метнулись к ее, голос осип от нужды. — Священная.
Одно лишь прикосновение к ней вот так усилило мой голод. Я пыхтел ей в рот, толкался и терся об ее бедро, трахая ее рукой. Я нуждался в ней, и я нуждался в этом прямо сейчас.
Что-то в ее глазах изменилось. Там появилось сомнение? Неуверенность? Она думала сейчас о моей клятве? Я не думал о ней, но поделом мне будет, если Иви остановит все прямо сейчас, после той сексуальной неудовлетворенности, которую я заставлял ее терпеть.
Она обхватила мое лицо, прижала холодные руки к моим разгоряченным щекам.
— Это не сможет закончить все между нами. Понял?
Я изогнул губы в кривой улыбке и приподнял свои бедра, заменив пальцы своим ноющим членом. Христос, я дрожал с головы до пят, сопротивляясь желанию вдолбиться в нее. Но я заставлял себя не торопиться, растягивать каждое мгновение, превращая каждую стимуляцию в воспоминание. Я скользнул влажными пальцами ей в рот и заворожено смотрел, как она пробует на вкус собственное возбуждение.
Когда ее сосущие губы сделались невыносимыми, я схватил рукой ее волосы, сжимая их и притягивая ее к себе.
— Это… — я прижался головкой члена к ее входу и попытался вспомнить о необходимости дышать. — Это еще как кончит между нами.
Затем я сделал толчок.
Каждая мысль, каждое ощущение, каждое пульсирующее место в моем теле сосредоточились в точке, где мы соединялись. Это не походило ни на что из того, что я себе представлял. Это было неописуемо, ошеломительно.