Громкое сопение Рорка внезапно стихло.
— Я ирландец, блядский ты тупица.
— Что ж, это все объясняет, — тон Джесси был максимально сухим, но его взгляд потеплел от привязанности, когда он посмотрел на расслабленное лицо Рорка с закрытыми глазами.
Рорк ответил тихим храпом, вероятно, видя сны про трилистники, камни красноречия и распивание виски Бушмиллс с лепреконами.
Я крепче обвила руками плечи Мичио, и в груди появилось парящее ощущение от сюрреалистичного умиротворения. В прошлом году я была уверена, что они никогда не поладят. Этим утром я была убеждена, что больше никогда их не увижу. Они всегда будут доказывать, что я ошибаюсь?
Мичио уложил нас на постель, устроив меня между ним и Джесси, а его длинное тело едва уместилось с краю.
Он посмотрел на Рорка, распростершегося по другую сторону от Джесси.
— Он занимает половину кровати, и нам надо перевернуть его на бок на случай, если его стошнит.
Полотенце угрожало сползти с талии Мичио, когда он потянулся через меня, схватил Рорка за плечо и толкнул.
Джесси повернулся, чтобы помочь, и его ладони задержались над обнаженной нижней частью тела Рорка, пока Мичио толкал и поворачивал торс Рорка. Тяжело вздохнув, Джесси схватил Рорка за мускулистое бедро и толкнул к краю кровати.
Я могла бы помочь. Мне правда стоило бы помочь. Но мне было слишком весело наблюдать, как они толкают и устраивают бессознательную тушу Рорка в позу эмбриона. Рорк продолжал тихонько похрапывать, и черт знает, как я находила это сексуальным, но его пьяный храп вдохновлял меня воспользоваться его положением.
Джесси откинулся назад, сердито глядя на задницу Рорка, затем перевел этот сердитый взгляд на меня.
— А ты наслаждаешься этим, да?
Я пожала плечами, широко улыбаясь.
— Тебе надо отшлепать его. Ну, знаешь, потому что он напился, а не потому, что я люблю смотреть или что.
Он посмотрел обратно на Рорка, словно обдумывал этот вариант. Затем он заполз в пространство между нами и улегся на живот.
Мичио встал с постели, чтобы выключить свет, но пока он стоял у двери, замотанный лишь в одно полотенце, он посмотрел через всю комнату на нас, и его взгляд утратил ясность. О чем бы он ни думал, часть его как будто внезапно покинула комнату. Это могло быть что угодно, начиная с Аймана и Элейн и заканчивая пауками и моей беременностью.
Когда его глаза наконец-то сфокусировались обратно, они смотрели не на меня, он уставился на Джесси.
— У нас все будет хорошо.
Те же слова, что я сказала ему по дороге к комнате, хотя такое чувство, что в данном контексте он исключал меня.