.
Более 200 лет существования в замкнутом пространстве сильно повлияли на менталитет нации. Если европейцы привыкли конкурировать, то японцы приспособились сотрудничать и четко определять свое место в сложной иерархии. Вместо европейского индивидуализма, связанного со способностью выделиться и добиться существенного успеха, у японцев развился коллективизм – в сложных условиях японского климата и рельефа, высокой плотности населения и примитивных методов хозяйствования в одиночку было не выжить. Военное правление сформировало высокий уровень дисциплины и готовность следовать указаниям начальства беспрекословно.
В 1853–1854 годах европейцы, активно осваивавшие весь земной шар, решили, что Япония должна попасть в сферу их интересов. Американская эскадра подошла к берегам Японии с требованием открыть страну для торговли и посещения иностранцами. Эскадра включала паровые корабли («черные корабли», курофунэ, как назвали их японцы – чем не черные лебеди для «свернувшейся цивилизации» Японии?), которые (как и задумывал командор Перри) наглядно объяснили руководству страны, насколько далеко вперед ушел мир «рыжих варваров» и как бесполезно с ним бороться.
Нация, воспитанная в традициях превосходства японского духа и стиля жизни, вынужденная уступить варварам, ассоциировавшимся с одичалыми древними врагами, испытывала комплекс грандиозного унижения. Ши-ши, «мужчины высокого предназначения», пытались вести своего рода партизанскую войну против европейцев – и одновременно против власти, которая позволила такое «изнасилование нации». Общественное мнение возлагало вину за ситуацию не на ошибки двухсотлетней давности, а на нынешнего сёгуна, который малодушно сдался иностранцам. Приказы сёгуна стали игнорироваться, особенно в части взаимодействия с иностранцами. Самураи, как сила, ассоциирующаяся с сёгунатом, теряли свое положение в глазах широких масс, а внутри сословия не было единства. Национализм рос на обычной почве унижения и комплекса неполноценности.
Ситуацией воспользовались противники сёгуната и военной власти – уже в 1866 году сёгун вынужден был отречься от своей позиции, а лидеры реформаторов стали фактически править от имени императора. Они расформировали классы, с помощью гиперинфляционной политики обесценили ренту для самураев (и те вынуждены были искать себе коммерческие занятия) и одновременно облегчили существование крестьянам – их налоги были зафиксированы (как и рента). Реформаторы взяли курс на европеизацию страны (в первую очередь на перевооружение армии), при этом поддерживая и развивая ультранационалистические настроения.