Мой бок напоминает о себе, когда я двигаюсь немного вперёд, чтобы удобней устроиться. Мёртвая тишина этого дома и приглушенный свет – ведь так я всегда любил. Но где шум? Все эти бляди, желающие отсосать? А я знаю ответ. Когда ты толкаешь дурь и порошок, ты Бог. Как только ты превращаешься в обычного Карпентера, уже совсем другая личность. Кто я? Никого не интересует, даже, видимо, эту сучку, сидящую у моих ног.
Облизываю губы, злость, клокочущая в моей глотке жадно просит порошок. Со всей силы бью по дивану, сгибаюсь пополам от боли. Когда мне необходимо расслабиться, у меня ничего нет. Или мне так только кажется? Прищуриваю глаза в поисках места, где может лежать заначка у такого как я. Энжел привычно сидит на ковре посередине гостиной и листает историю на своей страничке в телефоне.
Удерживаю себя за бок, поднимаюсь и начинаю переворачивать диванные подушки и шарить по ним рукой, то же самое происходит с креслами. Засовываю руку между подлокотником и сидением. Куда эта тварь все дела? Прохожу мимо неё и пинаю телефон так, что он прокатывается до стены напротив. Она только вздыхает и ложится на ковёр. Удушил бы. Но сейчас я точно не смогу этого сделать, тело изнывает от тупой боли. Как иначе обезболить, если не понюхать? Присаживаюсь на корточки и ищу по полкам тумб, вытаскиваю маленькие полочки и кидаю на пол. Я знаю, что героин есть дома, вопрос в том, где именно?
Кряхтя как старик, я поднимаюсь по лестнице и начинаю шарить в комнатах. Все абсолютно подлежит обследованию. Это как ключ к спасению, метания не оправдывают себя, но злят ещё сильнее. Матрас сдвинут, крышка унитаза тоже, полочки и шкафы. На полках перевёрнуты все вещи, карманы вывернуты, я даже умудрился залезть на стереосистему, посмотреть панель, встроенную в стену. Нихера нет.
Ложусь на ковёр и смотрю в потолок, который настолько белый, что режет мне глаза. Я взбешён, раздражён и невменяем. Попадись мне сейчас Энж, я просто её убью. Дышу тяжело через рот, в горле сухость, будто я в пустыне Гоби. Готов сдохнуть ради порции наркотиков. Вены крутит, в ушах звенит, я все ещё пялюсь теперь уже на люстру и замечаю маленький прозрачный уголок полиэтилена.
Бинго бл*дь. Встаю я уже с другой скоростью, словно перешагнув болевой порог, увидев своё лекарство, тащу перевёрнутый стул одной рукой и ставлю прямо под люстрой, но моего роста не хватает для того, чтобы достать. Тогда я корячусь, но спускаюсь обратно, чтобы придвинуть дубовый стол. Боль разливается новой волной, когда я давлю из последних сил предмет мебели. Не доезжаю небольшое расстояние, колющая боль скручивает меня, и я падаю на колени, громко дышу, упираюсь лбом в стол.