«В блоке ещё слышны движения? - спросила Маккензи, когда они вышли. Она даже не стала утруждать себя представлениями или формальностями. Они очень спешили, стараясь добраться до блока как можно скорее, чтобы, возможно, спасти чью-то жизнь. Она даже успела вызвать «скорую», пока они с Эллингтоном мчались на место.
«Да, - сказал владелец. - Я слышал её стоны не более двух минут назад».
«Который блок?» - спросил Эллингтон.
«Номер семь, справа. Я уже сходил и открыл его для вас».
Они побежали по бетонному проходу между двумя рядами блоков. Когда они приблизились к семёрке, Маккензи достала свой «Глок». Может быть ... может быть, они поймают убийцу прямо на месте преступления.
Но инстинкты подсказывали ей, что этого не будет. В конце концов ворота были заперты уже некоторое время, и, похоже, на территории была только машина владельца. Тем не менее потенциального спасения жизни жертвы было более чем достаточно. Когда они подошли к двери блока номер 7, она убрала пистолет, так как чувствовала себя немного глупо.
Когда Эллингтон потянулся к ручке двери, Маккензи услышала внутри какое-то движение. Серия тихих ударов и длинных царапающих звуков. Скрип был почти парализующим—эквивалент скрежета ногтей по классной доске.
«Если Вы меня слышите, - сказал Эллингтон, - отойдите от двери. Это ФБР, и мы входим!»
Шум прекратился, и Маккензи с Эллингтоном обменялись обнадеживающими взглядами. Одним движением вверх, Эллингтон поднял дверь. Маккензи тут же опустила глаза, ожидая увидеть ещё одну алую лужу крови, ещё одну искалеченную женщину.
Но там ничего не было.
«Какого чёрта?» - спросил Эллингтон.
Но как только вопрос сорвался с его губ, они оба увидели движение слева. Маккензи повернулась в ту сторону и снова потянулась за пистолетом. Едва она коснулась рукоятки «Глока», на неё накатила волна смущения.
«Вы что, издеваетесь?» - спросила она.
Из открытой двери выскочил енот. Эллингтон, очевидно, был застигнут врасплох, потому что сделал удивлённый шаг назад и тоже потянулся за пистолетом.
Маккензи наблюдала, как животное побежало по территории. Как бы ей хотелось, чтобы это была шутка, чтобы потом, на закате своей карьеры, она могла рассказать эту историю и посмеяться над ней. Но в тот момент, стоя в дверях хранилища, она почувствовала такой сильный всплеск гнева, какой никогда прежде не ощущала.
В её голове промелькнули два воспоминания. Она подумала об убийце—пугале, самом первом деле, которое по-настоящему задело её за живое ещё до того, как она начала работать в Бюро. Тогда она ещё была детективом в Канзасе. А потом ей вспомнилась встреча с матерью в комнате отдыха для служащих мотеля, за несколько мгновений до того, как, она наконец, нашла убийцу своего отца.