Селфин пожала плечами и жестом обвела свою тесную тюрьму. Харка не удивил гнев легионеров – должно быть, они потеряли с дюжину своих товарищей.
«– Как там моя команда?» – спросила она столь нетерпеливыми движениями, будто хотела спросить об этом с самого начала. В широко открытых глазах сквозила тревога.
Скорее всего, она боялась, что кто-то из ее команды стал жертвой бойни на Уайлдменс-Хаммере. В таком случае зачем было с самого начала рисковать и вести двойную игру? На языке Харка уже вертелся язвительный ответ, но он вспомнил, как нападали легионеры. Ей чудом удалось убедить толпу ожесточенных фанатиков, что не стоит набрасываться на врагов с обнаженными клинками. Может, слухи о том, что Селфин видели в Пейлзе, распространялись намеренно, чтобы направить банду контрабандистов по ложному следу?
«– Не знаю, – ответил он. – Насколько мне известно, они в безопасности».
«– Твой друг знает, что я отправилась к легионерам?» – спросила Селфин, и Харк увидел искорки страха в ее глазах. Очевидно, она говорила о Джелте.
«– Нет», – заверил он.
Селфин прикусила губу, но продолжала в упор смотреть на Харка – значит, разговор еще не окончен.
«– Что случилось с твоим другом?» – наконец прозвучал вопрос.
«– Реликт… – начал было Харк, но осекся. – Много чего», – сказал он вместо этого.
И тут его затрясло, хотя в хижине было не так уж холодно. В горле застрял комок с металлическим привкусом. Легкие свело, суставы не слушались, глаза резало. Что-то горячее лилось по щекам.
«– С моим другом все плохо. – В глазах все расплывалось, он едва различал собственные жесты. – Это не сфера сделала из него монстра. Это он сам. Джелт… убивает людей. – Наконец-то он сказал правду. Теперь назад пути нет. – Джелту не обязательно было это делать, но иногда он просто убивал людей. Не знаю даже, как долго это продолжается. Возможно, годы. Я закрывал на это глаза. Чувствовал, что, если буду знать наверняка, он убьет кого-то еще. Старина Джелт. Мой друг».
Он взглянул на Селфин, мысленно умоляя ее понять.
«– Мой друг Джелт был удивительным. Но его больше нет. Он мертв уже долгие годы. Все, что осталось от Джелта, – мои воспоминания. Остался тот, другой Джелт… – Харк покачал головой. – Он по-прежнему мой лучший друг, единственный, кто что-то для меня значит в жизни… и я ненавижу его. Ненавижу. Мне нужно было спасти его. Мне было нужно, чтобы он был в безопасности, жив и здоров, чтобы я спокойно мог уйти и больше никогда его не видеть».
Осознание невозможности такого исхода тяжким грузом свалилось на Харка, когда он стоял в кабинете с серой книгой в руках. Харк неожиданно понял, что Джелт никогда уже не будет в безопасности, не будет здоровым настолько, чтобы Харк мог спокойно его покинуть. Как бы он ни старался, он никогда, никогда не сумеет спасти Джелта. Потому что Джелт не позволит. Харк стер слезы, чувствуя, будто его сердце кто-то вырвал из груди.