Гнев Тиамат (Кори) - страница 3

– Насчет этого не знаю. Я много говорю, а вот слушают ли меня?.. Кроме разве что охраны. Те, полагаю, ловят каждое слово.

Она хихикнула, и смешок получился теплее, сочувственнее, чем он ожидал.

– Непросто жить, никогда не оставаясь наедине с собой. Я росла, зная, что каждое мое слово мониторят, каталогизируют, заносят в досье и оценивают на потенциальную опасность компрометации меня или семьи. Где-то еще хранятся архивы разведслужб на каждый мой подростковый кризис.

– Из-за нее? – спросил Холден, кивнув на гробницу.

– Из-за нее. Но она же и дала мне инструмент, помогающий выживать в этом. Она научила использовать все, чего мы стыдимся, как оружие унижения против желающих нас унизить. Есть один секрет, знаете?

– Какой секрет?

Каджри улыбнулась.

– Те, кто имеет над нами власть, тоже слабы. Они ходят в туалет, менструируют, теряют любовь своих детей. Они стыдятся давних, прочно всеми забытых глупостей, которые натворили в юности. И потому они уязвимы. Мы определяем себя через окружающих нас людей – это наше врожденное обезьянье свойство. Нам через него не перешагнуть. И потому, наблюдая за вами, они вручают вам средство изменить и их тоже.

– И этому она научила вас?

– Научила, – согласилась Каджри. – Сама того не зная.

Словно в доказательство ее мысли, по траве к ним двинулся охранник – неторопливо, оставляя им время заметить его и договорить. Каджри, повернувшись к нему, подняла бровь.

– Прием начнется через двадцать минут, мэм, – сказал охранник. – Верховный консул особо надеется на встречу с вами.

Она ответила улыбкой, которую Холден прежде видел на других губах.

– Мне и в голову не приходило его разочаровывать.

Холден предложил ей руку, Каджри оперлась на нее. Отходя, он кивнул на мавзолей, на стихотворную надпись на стене. «Если за смертью есть жизнь, я буду искать тебя там. Если нет, тоже буду».

– Любопытная цитата, – заметил он. – Мне она кажется знакомой, но не вспоминается. Кто это написал?

– Не знаю, – сказала Каджри. – Но она просила написать эти слова на могиле. Откуда они, не говорила.

* * *

На Лаконии собрались все, кто хоть что-то собой представлял. Эту фразу следовало понимать в нескольких смыслах. Идея Дуарте переместить центр человечества из системы Сол в свою империю встретила такую поддержку и сотрудничество, что Холден сначала поразился, а потом затаил разочарование в человеческой расе. На Лаконию переносили свои центры самые престижные научно-исследовательские институты. Четыре балетные труппы, отбросив вековое соперничество, поделили между собой нишу культуры. В новые, приближенные ко двору и источникам финансов столичные институты стремились знаменитости и ученые мужи. Здесь уже снималось кино. Мягкая сила культуры готова была на полной скорости хлынуть в сеть и на все каналы, вселяя уверенность в верховном консуле Дуарте и вечности Лаконии. Не отставал и бизнес. Дуарте заранее подготовил для этого банки и офисные здания. Ассоциация Миров уже не сводилась к Кэрри Фиск в задрипанном кабинетике на Медине. Ей достался собор в центре столицы: просторный, как ангар, изнутри и возносящийся витражными стенами до самых небес снаружи. Были здесь и власти Союза перевозчиков – в здании поменьше и не столь прекрасном, так что с первого взгляда делалось ясно, кто в фаворе, а кто на испытательном сроке.