Я сделал несколько выпадов вперед, вспоминая некоторые движения, подсмотренные у Старого. Многие из них состояли из ударов, которые юнцы отрабатывали по бревнам.
Потом я прошел на край арены, и побежал, как тогда в пещере, чтобы вонзить меч в самую морду страшенному скорпиону. Остановился, и добавил еще несколько ударов.
— Понятно. Личный путь — это уже твои старания, прилежность…
«Ну, как бы да. Постигая свой личный путь, ты даже можешь вынудить Небо поднять твою ступень».
— Вот только я нулевая мера. У меня нет ступени.
«Да, это наша с тобой проблема».
— Сам с собой разговариваешь, Ноль? – послышался знакомый голос.
Я обернулся. Рядом со стойкой стоял Торбун. В штанах на голое тело, он перебирал клавы, и наконец выбрал подходящую для себя. Кажется, он взял даже чуть поменьше. Неужели пожалел меня?
– Пытаюсь понять, мастер зверь, что делать дальше.
— Рассказывай, – десятник вышел на арену и встал напротив, держа меч одной рукой, — Как ты выжил?
-- Говорю же, я…
– Не лги мне. Я чувствую это, – и он сделал выпад вперед, едва не достав меня, – Ложь – это яд, и она отравляет. Скорпионам ли не знать об этом.
Я успел отскочить, подставив меч, и теперь стоял, потряхивая пальцами. Отдача дикая.
– Так ты себе руки убьешь, с твоей комплекцией. Надо клинок по лезвию спускать, чтобы сила удара уходила мимо. Бей!
Кинув себя вперед, я коротко рубанул сверху, но меч соскользнул по подставленной клаве.
– Рассказывай. Я долго ждать не буду.
«Про Джихаила не говори».
– Снор и Ридар разделились, мастер зверь.
– Вот зверье пустое, – выругался Торбун.
– Я… кхм… случайно нашел нож в пещере, и с его помощью убил двух многоножек.
– Ты? Убил? – и Торбун резко сократил дистанцию.
Я ушел вбок, но его клинок все равно щелкнул по моему плечу. Руку отсушило, я едва не выронил клаву.
– Аа! – я отскочил и закрутил немеющим плечом, – Да. В глаза бил ножом. Они не ядовитые, и сами лезут, морды подставляют.
– Ну, допустим, верно.
– Потом я нашел тело Ридара и взял его меч, мастер зверь…
Так я, танцуя с Торбуном по площадке, дошел наконец до момента со Снором. Мои плечи и бедра уже покрывали несколько слоев синяков, и я чудом держал меч. Но десятник явно не наносил калечащих ударов.
Когда он снова наметил колющий удар мне в живот, то я ловко ушел, чисто парировав атаку. Торбун поднял бровь и чуть улыбнулся, одним уголком рта, в глазах мелькнуло одобрение.
Как у них тут все просто. Умеешь драться – получи уважение.
С неба прилетел светлячок духа и влетел мне в грудь, и вот тут десятник ахнул, открыв рот.
– Зверье пустое! – он приложил два пальца ко лбу, – Ты же ноль…