– Ты хочешь вернуть дерево, – сухо сказала она. – И поэтому предлагаешь помощь своей семьи.
Джастин кивнул.
– Это небольшая плата за контроль.
Но дело было не только в контроле, а в том, что Готорны контролировали ее. Харпер не доверяла им, ничему не доверяла. К сожалению, у нее не было вариантов получше.
И часть нее по-прежнему воспламенялась, когда она думала о Джастине. Глупая, ужасная часть, которую было невозможно игнорировать.
– Я подумаю об этом, – медленно произнесла она и поднялась на ноги.
После встречи с Харпер Мэй побежала прямиком домой, решительно настроившись заставить маму понять, что Карлайлы – потенциальная угроза для них. Мэй заслуживала того, чтобы к ней прислушались.
К сожалению, Джастин умудрился прийти первым. Он позвонил Августе и рассказал ей ту извращенную, мерзкую правду, которая была ему на руку. А значит, Мэй вернулась к разъяренной матери, которая нервно расхаживала перед дверью в комнату для чтения и собиралась с мыслями, прежде чем зайти внутрь и накричать на своих детей.
Мэй хотелось взвыть от досады. Хотелось впиться окровавленными ногтями в землю. Хотелось потянуться через фамильный деревянный стол и расцарапать самодовольную ухмылку на лице брата.
Вместо этого она задушила свои эмоции, пока в ее голосе не остался только лед.
– Ты вернул Харпер ее воспоминания, – сказала она Джастину. Это не был вопрос. – Она превратила наше дерево в камень, а ты все равно приполз к ней на коленях.
Джастин вздрогнул.
– Моя личная жизнь тебя не касается.
– Касается, если она приводит к прямой атаке на всю нашу семью! – Мэй покачала головой.
– Наша мама поступила неправильно, – хрипло ответил он. – Я хотел исправить ее ошибку. Разве ты хотела не того же с Вайолет?
Джастин многозначительно на нее посмотрел, и Мэй охватила паника. Она надеялась, что он пропустил мимо ушей намек Харпер во время их ссоры, но очевидно, что нет.
Прежде чем она успела ответить, дверь скрипнула, и в комнату вошла Августа со своими огромными мастифами. Черные челюсти Брута задрожали, когда он обвинительно гавкнул на нее, и сердце Мэй кольнуло болью. Даже собаки злились на нее.
Она повернулась к Августе и с ужасом заметила разочарование во взгляде матери… направленном не на Джастина, а на нее.
– Ты рассказал ей, – выдохнула Мэй, глядя на брата. – Ты рассказал ей…
– Хватит криков, – спокойно сказала Августа, садясь перед ними. – Да, Мэй, твой брат рассказал, что, судя по всему, по городу ходит слух, будто это ты помогла Вайолет вернуть память. Это правда?
Сидя лицом к лицу с матерью, Мэй ничего не могла сделать, кроме как стыдливо кивнуть.