То, что он скрывал свое лицо, для Александры ничего не меняло, она все равно никогда не смотрела на лица. По телу она могла сказать, что мистеру Чессу не меньше шестидесяти — типичный старик, неухоженный, с седой порослью волос и висящей складками кожей. За время их встреч Александра рассмотрела достаточно родинок и мелких шрамов, чтобы опознать его в суде. Она знала, что до суда никогда не дойдет.
Она ненавидела мистера Чесса не за то, что он стар или неопрятен. И худшим он становился не потому, что использовал ее без жалости — в этом месте вообще не было доброты. Гораздо большее значение для Александры имели его интересы.
Каждый раз, когда они встречались, он вынуждал ее надевать то школьную форму, то розовую пижамку с забавными пони, то пышный сарафан. Александра была молода — а выглядела еще моложе. Она выглядела ребенком. В том и был смысл.
Когда она надевала яркие платьица, она должна была звать его «папочка». Когда она была в школьной форме, она отвечала ему «Да, сэр!», как и полагается маленькой девочке отвечать старшим. Вот только другие слова, которые он заставлял ее произносить, маленькой девочке никак не подходили.
Это был не просто секс. Так больно ей не делал никто, в такое животное не превращался никто, даже Сарагоса, таких оскорблений на нее не обрушивал никто. В постели мистер Чесс забывался — и терял человеческий облик. Никакой опыт не позволял ей отстраниться от происходящего с ее телом, когда рядом был мистер Чесс. Казалось, что отсутствие слез на ее глазах стало бы для него личным позором — а позора он не допускал.
Она видела выгоревшую полоску от обручального кольца на его безымянном пальце. Полоска никогда не исчезала, а значит, кольцо он носил постоянно и снимал только в борделе. Кольцо было широким, возможно, очень старым. Мистер Чесс был не просто женат, он, вполне возможно, прожил в браке больше лет, чем длилась жизнь Александры. Есть ли у него дети? Да, скорее всего, у него есть дети. Возможно, дочь. Классическая американская семья.
Его дочь уже выросла? Он думал о ней вот так? Он думает о ней так сейчас?
Все это привело Александру к крайне неприятному открытию о том, как устроен мир. Ведь там, за стенами этого проклятого борделя, никто не знает, что мистер Чесс — чудовище. С ним здороваются за руку, его уважают, возможно, кто-то даже восхищается им. Людей легко обмануть, он делает это всю жизнь. Никто никогда не узнает… но кто-то может догадаться. И что с того? Да ничего! Они не посмеют выступить с разоблачением. Его возраст, деньги и репутация защитят его, он может делать что угодно.