Вот только что они успели постигнуть в обычном училище небольшого городка, где никто никуда не торопится и где нет жесткого пригляда Рагнидиса? Коснулись своей магии, вызубрили десять-двадцать бытовых заклинаний?
Ах да… Забыл.
Перед самой отправкой к нам они выучили ещё и ритуал для големов. Тот самый, что и позволит им теперь управлять каменными воинами. Ещё два новых мага даже этого не могли сделать, хотя формально тоже считались бакалаврами и обучались на год дольше. Причина не только в совсем малом резерве маны, но и в других талантах, позволившим им поступить в училище на артефакторов. Но они хотя бы кое-что понимали в их создании, а ведь по большому счёту голем, тем более чужой — и есть такой артефакт. По новому штатному расписанию эти маги в роте будут заниматься их ремонтом после боёв.
Если мы дадим им ума. Потому что и для меня всё это в новинку и никакой силой нельзя заменить опыт.
Почему я, даже в мыслях, говорил обтекаемо «маги» об этих двоих? Да потому что парнем был лишь один из них. Так появилась и третья женщина в нашей роте: Пелая. Девушка-бакалавр, пшеничные волосы до лопаток, вечная улыбка на лице и искорки в карих глазах. Только избавился от одной, спихнув её на Вида, как словно для равновесия получил от судьбы другую. И мне нужно не только заставлять её выполнять свои обязанности артефактора, но и посылать в бой при нужде, а сверх того требовать выполнения уставов. Ведь перед отправлением все четверо магов приняли присягу в Балаготе и получили звания старших сержантов.
Я понимаю, моё везение уже в том, что из четырёх бакалавров, собиравшихся стать ремесленниками, девушкой в роте оказалась лишь одна. Насколько знаю, обычно в таких училищах бытовых артефакторов всё наоборот — парней в несколько раз меньше девушек. Вот только вряд ли много было тех из них, кто в здравом уме, не владея ни мечом, ни боевой магией, рискнул вызваться в фему Пеленора. А ещё меньше тех, кого послушали в штабах армейских соединений на местах: то, что она добилась отправки добровольцем в Пеленор, уже многое говорит о её характере. Сплошная головная боль.
В итоге, я в который раз с благодарностью вспоминал сержанта Ребена, что гонял нас в первый год обучения. Главное, как он говорил — чтобы не оставалось свободного времени на глупости. Вот сейчас мы и стояли в хране, о существовании которого я в таких закоулках нашего сектора и не подозревал, и первый раз глазели на ряды строевых големов. Один в один как на картинке в старых уставах: ростом не выше меня, широкие в плечах, двурукие. Если бы не внешний вид: грубо вылепленные подобия каменных доспехов и едва обозначенные черты лиц, то в первые мгновения, пока в хранах ещё царит полумрак, можно было невольно спутать их с людьми.