Итак, Джессика Маккой снова поспешила в палату к пациенту вместе с доктором Харфордом. Когда они начали расспрашивать мужчину о болезни и смерти его матери, он сообщил, что она болела хореей Гентингтона, но у него точно ничего подобного нет. Его никто не проверял, он не хочет никаких проверок, ему не нужны никакие проверки, потому что у него ничего подобного нет. В тот же вечер Маккой позвонила старшей сестре пациента. Та подтвердила, что их мать умерла от болезни Гентингтона. Ее же выявили у их старшего брата, он сейчас в доме инвалидов. Ей очень грустно было слышать, что и у младшего брата начались те же симптомы, хотя она давно заподозрила неладное, услышав о странностях в его поведении. «Похоже, теперь нам придется беспокоиться и за его сына», – добавила она.
Потребовалось несколько дней – а также помощь обеих сестер, сына пациента и его многочисленных племянников и племянниц, – чтобы убедить мужчину сдать анализ крови, необходимый для подтверждения диагноза. Он уже начал принимать антипсихотические препараты, так что паранойя и бред отступили. К концу недели его выписали, передав на попечение семьи. Результаты анализов, пришедшие через некоторое время, диагноз подтвердили.
Я позвонила старшей сестре пациента – главе семьи, – чтобы узнать, как он чувствует себя сейчас, спустя полтора года после постановки диагноза. «Лекарства быстро вернули его практически к норме, – сообщила она, – но и тогда он не поверил, что у него болезнь Гентингтона». Вскоре мужчина перестал принимать таблетки, предпочитая свои заблуждения реальности жизни с этой болезнью. Он переселился в специальную лечебницу. Члены семьи время от времени его навещают, но возвращаться домой он отказывается. Возможно, бегство от семьи стало для него способом сбежать и от самой болезни. «Я его понимаю, – сказала она мне. – Что я могу ему сказать? Разве наша любовь отменит то, что ему предстоит? Он знает, что нет. Мы можем только продолжать заботиться о нем, и мы делаем это вне зависимости от того, где он находится».
Сумасшествие от давления
Пациентка лежала на кровати, ее глаза были широко открыты – она была напугана и тяжело дышала. Сестра у ее постели казалась очень обеспокоенной. Она обернулась к доктору Кеннеди Косгроуву, вошедшему в палату, и сказала:
– Я не могу измерить ей давление, доктор, оно слишком высокое.
Косгроув почувствовал, как давление поднимается у него самого. Большинство пациентов в психиатрическом отделении больницы Стивенс в Эдмондсе, штат Вашингтон, были физически здоровы, и психиатр Косгроув со времен интернатуры не сталкивался с подобными критическими ситуациями. Он потребовал ЭКГ и позвонил дежурному терапевту.