Я имею основания предполагать, что под влиянием пережитой встряски мозги у Джо прояснились и что по дороге к дому Памблчука он успел разработать некий хитроумный план. Догадку мою подтверждает то, что произошло в гостиной у мистера Памблчука, где моя сестра в ожидании нашего возвращения беседовала с ненавистным лабазником.
— Ага! — вскричала сестра, относя это приветствие к нам обоим. — Откуда явились, что видели-слышали? Как это еще вы нас удостоили своим обществом, я уж думала, вы теперь и знаться с нами, бедными, не захотите.
— Мисс Хэвишем…. — сказал Джо, пристально глядя на меня, словно силясь что-то вспомнить, — велела — да не просто велела, а несколько раз напомнила, чтобы, значит, передать от нее… как это она говорила-то, Пип, поклон или почтение?
— Поклон, — сказал я.
— Вот и мне так помнилось, — подхватил Джо, — чтобы передать, значит, от нее поклон миссис Дж. Гарджери…
— А что мне с него! — фыркнула сестра, впрочем весьма польщенная.
— И очень сожалеет, — продолжал Джо, все так же пристально глядя на меня, — что как она, значит, слаба здоровьем, то не может… правильно я говорю, Пип?
— Доставить себе удовольствие, — подсказал я.
— Приглашать в гости дам, — закончил Джо. И перевел дух.
— Ишь ты! — воскликнула сестра и взглянула на мистера Памблчука уже гораздо более мягко. — Не отсох бы у нее язык сказать об этом пораньше, ну, да лучше поздно, чем никогда. А что она дала этому сорванцу?
— Ему, — сказал Джо, — ничего не дала.
Миссис Джо уже готова была вспылить, но Джо предупредил ее.
— А что дала, — сказал Джо, — то дала его друзьям. «А друзьям, — так она объяснила, — это значит, в руки его сестре миссис Дж. Гарджери». Так и сказала: «Миссис Дж. Гарджери». Может, она и не знала, как это понимать, — добавил он задумчиво, — то ли Джо, то ли Джейн.
Сестра поглядела на Памблчука, а тот потер подлокотники своего деревянного кресла и закивал головой, поглядывая то на нее, то на огонь в камине с таким видом, будто давным-давно все это знал.
— Сколько же ты получил? — спросила сестра и засмеялась — так-таки засмеялась!
— Как посмотрит почтеннейшая публика на десять фунтов? — осведомился Джо.
— Не плохо, — сухо ответила сестра. — Не ахти сколько, но не плохо.
— Ну так вот, больше, — сказал Джо.
Бессовестный пройдоха Памблчук опять закивал и поддакнул, потирая ручки своего кресла:
— Больше, сударыня.
— Вы что же, хотите сказать… — начала сестра.
— Да, сударыня, хочу, — сказал Памблчук, — но погодите минутку. Продолжай, Джозеф. Ты молодец. Продолжай!
— Как посмотрит почтеннейшая публика, — снова заговорил Джо, — на двадцать фунтов?