— Скажите, Валерий Викторович, кто-нибудь может подтвердить, что вы с самого утра седьмого января были на рыбалке? Ну, может быть, другие рыбаки, знакомые какие-нибудь?..
— Не знаю, — рассеянно произнес электрик. — Вот вы меня сейчас о ком спросите, я ж тоже не отвечу: туда ходят не по сторонам смотреть, а рыбу ловить. Я вообще стараюсь подальше от всяких сборищ уйти, а то сидят там некоторые возле самого берега, пьют да рыбу пугают. Нет, я такую рыбалку не люблю и обычно подальше на лед ухожу, свою лунку прорубаю и тихонько сижу. В тот день хорошо было — никто не отвлекал, стакан не спрашивал… Может, кто меня и запомнил, не знаю. — Он безнадежно махнул рукой и тяжело вздохнул.
Взглянув на его опущенные плечи, я подумала, что отыскать одного неприметного электрика среди толпы рыбаков, усеявшей лед великой русской реки, будет сложновато. «Но возможно, — тут же настроила я себя на бодрый лад. — И не из таких переделок выпутывались! Надо только особые приметы Валерия узнать».
— А в чем вы обычно ходите на зимнюю рыбалку? — спросила я, доставая блокнот.
— Ну, как все, — развел руками Валерий Викторович. — Потеплее одеваюсь: штаны ватные, носки шерстяные, ну, чтоб там не околеть. Шапку, ясное дело. Тулуп заячий у меня есть специально для этого случая. Я в нем раньше на охоту ходил, когда к теще в деревню уезжал, а сейчас для рыбалки приспособил. Конечно, рыбам, им без разницы, какого цвета я у них над головами сижу, но тулупчик у меня все-таки беленький. Все мне завидуют, говорят, он мне удачу приносит, — не без гордости начал объяснять Белоусов преимущества белого тулупа на рыбалке.
Но я почему-то сразу вспомнила незабвенное произведение А. С. Пушкина, которое в свое время в восьмом классе изучала, и описание героя крестьянской войны Емельки Пугачева. «Хм, тому Петруша Гринев тоже заячий тулупчик подарил», — усмехнулась я, проводя аналогию. Правда, на плутоватого и даже несколько дерзкого Пугачева Белоусов даже издали не был похож. «Да что же это такое? — рассердилась я про себя. — Ни одного мало-мальского злодея: слишком уж все положительные». Действительно, я поймала себя на мысли, что все наши подозреваемые были очень приятными людьми и записывать их в расчетливые убийцы мне совершенно не хотелось.
«Между тем депутат Владимирцев все-таки убит, — напомнила я себе, высвобождаясь из плена ненужных аналогий. — И нам надо найти настоящего преступника, пока не пострадал невинный человек». Кстати, под последним я все-таки подразумевала Белоусова, как ни старалась освободиться от этого чувства.