– Александр Владиславович, – передавая бинокль, обратился я к сотнику Вондаловскому, лежащему рядом со мной. – Впереди обоза едет офицер в должности, как наш командир полка. Его надо взять живым.
Сотник приник к биноклю, хотя китайского старшего офицера было видно уже невооружённым глазом.
– Роман Петрович, вас это также касается. Отдайте команду пулемётным командам, чтобы не зацепили его.
– Слушаюсь, господин капитан, – Ромка улыбнулся мне и ловко уполз на позиции пулемётчиков.
Между тем, сотник Вондаловский оторвавшись от бинокля, тихо произнёс:
– Как-то не привычно на пузе пластаться, господин капитан.
– Поверьте, Александр Владиславович, я вас научу плохому.
Сотник удивлённо посмотрел на меня, а потом приложил огромные усилия, чтобы в голос не расхохотаться. Кое-как сдержавшись, он произнёс:
– А как полковника в плен брать будем?
– Надеюсь, Шило или Леший его легко ранят. Извините, господин сотник, старшие урядники Лешков и Подшивалов. Мы в своё время такую тактику отрабатывали на вожаках хунхузов. Думаю, и здесь сориентируются.
– Господин капитан, а вы давно знакомы с теми казаками из моей сотни, которых отдали в отряд хорунжего Селевёрстова?
– Всю жизнь, Александр Владиславович. Мы выросли в одной станице. Они все входили в первый десяток, обучающихся в школе для казачат станицы Черняева. Трое из них, включая меня, стали офицерами, – ответил я, жуя зубами травинку, ощущая горечь во рту. – Все входили в конвой Его императорского высочества, потом почти два года гоняли хунхузов по всему Приамурью, пока у них не закончился первый срок службы. Присмотритесь к ним, Александр Владиславович. Более подготовленных казаков во всём полку не найдёте.
– А Роман Петрович?
– Это мой названный брат. Его отец взял меня в семью, когда погибли и умерли все мои родственники. Мне тогда было четырнадцать лет. Он и хорунжий Данилов из первого десятка.
– А, правда… – начал сотник, но я его прервал.
– Всё! Тихо! Начинаем бой.
Приложив к плечу приклад-кобуру маузера, я начал выбирать цель. Обоз к этому времени почти дошёл до ворот импани, которые стали потихоньку открываться. Маузер стал ещё одним фактором, вызывающим вопросы и зависть офицеров в Благовещенске. Два таких же, как и у меня, я подарил Лису и Дану, поздравляя их с офицерским званием. Должен же я был как-то их выделить, если финансы позволяют.
Дальше события понеслись вскачь. Сзади раздалось два выстрела Лешего и Шило. Как я понял, стреляли они в кого-то внутри импани. Потом застучали мадсены, и всадники, окружавшие обоз, начали валиться на землю. Судя по тому, как один из пулемётов работал отсечками по два-три патрона, за ним находился Ромка. Его умение работать с мадсеном, ещё пять лет назад превысило моё.