– Поймаем отравителя, спросим его об этом, Аркадий Францевич.
– Поймаем-спросим! Ха-ха-ха! – зашелся весёлым смехом Кошко. – Обязательно запомню! Ха-ха-ха!
К задорному смеху сыщика присоединились улыбки Куликова и Зарянского. Признаться и я не удержался. Больно уж задорно и жизнерадостно смеялся сыщик. Наконец, Кошко успокоился и продолжил.
– Дальнейшая проверка француза показал, что он прибыл в Ялту первого сентября. Во всех ранее мною перечисленных дворцах не был, на работу не нанимался. По словам хозяйки дома, где снял комнату с утра куда-то уходил, к вечеру возвращался. Именно хозяйка и сообщила нам сведения из паспорта француза, который он ей показал. Одиннадцатого числа убийца съехал. Десятого заходил ещё раз во дворец к Ивану Лукичу уточнить – нельзя ли повысить оклад, в остальном его как бы всё устраивает, так как в Юсуповском дворце места садовника нет. Девятого числа не дал согласия из-за небольшого, по его мнению, денежного содержания. Узнал дворцовые новости и ушёл. Видимо, убедился, что яд начал действовать. Двенадцатого числа убыл из Одессы на пароходе в Марсель. Как вспомнил один из стюардов парохода, который сегодня пойдёт в Марсель, и на нём уплыл два месяца назад француз, сошёл Арман Ашетт в конечной точке пути, то есть Марселе живым и здоровым. Если кратко, то всё.
– Нда… Наглый, самоуверенный, с железными нервами, ловкий профессиональный убийца, – задумчиво проговорил я.
– Согласен, Тимофей Васильевич. Всё просчитать, походя убить садовника, чтобы получить доступ на территорию дворца. Выполнить дело. Проконтролировать – случилось ли отравление, и спокойно уехать из страны. Самое интересное, по словам Ивана Лукича, этот француз очень хорошо разбирался в садоводстве, – Кошко покачал головой, показывая своё удивление. – Признаюсь, если бы не моё увлечение различными интересными предметами, которые можно использовать для совершения преступления, я бы про трость – духовую трубу не вспомнил бы, а так и газету, и от какого она числа была, как на фотографии перед глазами всплыло. Правда, когда о яде и его токсичности думал, прикинул, что отравитель мог и рогатку использовать. Вы знаете, что это такое, Тимофей Васильевич?
«Какой же мальчишка, выросший в СССР в семидесятых-восьмидесятых годах двадцатого столетия, не знал, что такое рогатка. Это сейчас из-за практического отсутствия резины пригодной для сооружения данного устройства, рогатка – экзотика», – подумал я про себя, а Кошко ответил утвердительным кивком.
– Иван Семёнович, показывайте, как выглядит наш убийца, – попросил я художника.