— Проверим?
— Угу. Теперь ты — мой страховочный трос. Мы всё делаем сообща.
— Как скажете, капитан.
Я достал из ящика под телевизором её телефон и протянул:
— Иди успокой бабулю. Скажи, что вернулись раньше времени из-за клещей.
Катя скривила губы в лёгкой улыбке.
— Враньё — твоё второе имя, Вэл.
— Ложь во благо — моё второе имя.
На пороге она вдруг обернулась.
— Кстати, как я поняла, ты теперь можешь видеть всех людей в том или ином цвете?
— Не людей в цвете, — поправил я. — А что-то вроде нимбов над головами.
— Да-да, я то и имела в виду.
Многозначительный выжидающий взгляд.
— Ты хочешь, чтобы я определил, в какую когорту тебя записало моё подсознание? — догадался я.
— А что? Мне интересно. Раз нам теперь вместе противостоять козням всесильной книги, надоузнать друга как можно лучше.
Я бы тебе сказал, как парни узнают девушек получше, да не буду смущать.
— Ладно. — Я вернулся к дивану и взял Гримуар. — Плёвое дело.
Вписав имя и продолжительность пять минут, переключаюсь в игровой режим. Смотрю на Катю, застывшую на пороге комнаты в напряжённом ожидании. Ждать не надо, у неё над головой изначально светится красный нимб. Хочу соврать, но, кажется, она читает эмоции на моём лице и предупреждает:
— Только правду!
Сама напросилась:
— Окей. Ты для меня — Цифровое отродье.
И пожимаю плечами, дескать, что я могу поделать?
Катя вздыхает, хочет молча уйти, но не выдерживает и обрушивает на меня тираду уязвлённой девушки:
— И во всём виновато твоё подсознание, да? — Мышка качает указательным пальцем. Лицо искажено презрительной улыбкой. — Нет, Вэл, не сваливай всё на подсознание. Дело в твоём деформированном восприятии мира! Как у высокомерного пентюха, который ничего собой не представляет, но любит поливать грязью других. Всех, кто косо посмотрит. Вот почему я ещё с детства не хотела с тобой дружить.
Выжидаю пять секунд. Убеждаюсь, что весь яд выплеснут и спрашиваю:
— Полегчало?
— Да!
— Тогда встречаемся завтра в семь.
Ночью я долго не мог заснуть. Когда удалось, мне снились лица умерщвлённых пациентов. А потом, как я закладываю взрывчатку в подвале онкологического диспансера и жму кнопку. Четырёхэтажное здание взлетает на воздух, я стою и наблюдаю за клубами дыма, из которого по одному появляются люди в средневековых одеждах и с синими нимбами над головами.
Разбудил меня звонок с незнакомого номера. Забыл отключить звук на ночь.
— Валентин Степанович Воронин? — спросил незнакомый голос.
— Он самый.
— Я — частный детектив Давид Франков, — представился незнакомец, и от тембра его голоса по мне забегали мурашки. — Очень хотел бы встретиться с вами. Думаю, нам есть, что обсудить.