Исполнение этого приказа сильно затрудняли изменившиеся условия, особенно наступившая темнота, благоприятствовавшая вражеским засадам, и постоянный дождь.
Полковник изложил свою точку зрения генералу Мацца, но последний, как сообщает Аймоне-Кат в своем рапорте:
«… сказал мне, что приказ является вполне четким, и велел исполнять его, организовав отступление с полком «Кавальеджери Алессандрия» в авангарде и батальоном чернорубашечников в арьергарде».
Собрав офицеров, полковник отдал соответствующие приказы: 1-й эскадрон идет в авангарде, за ним в центре штабной и пулеметный эскадроны, 2-й эскадрон на правом фланге, 3-й на левом, 4-й эскадрон в арьергарде позади конной батареи, с задачей облегчить отступление артиллерии и при необходимости прикрыть ее.
У всех присутствующих было четкое ощущение (по воспоминаниям капитана Кальдерони), что отступать уже слишком поздно.
В 18:30 эскадроны строятся в указанном порядке и начинают марш, которых для многих станет встречей со смертью и славой.
ГЛАВА 4
Последняя атака итальянской кавалерии. Героическая страница Полоя.
Сначала единственным признаком жизни вокруг был лишь топот коней, потом стали раздаваться угрожающие голоса титовских бойцов из грозной ударной бригады, призывавших наших солдат дезертировать: «Кавалеристы, настал ваш последний час!»
Прошло еще несколько минут, и началось жертвоприношение.
Преодолев немного более тысячи метров, согласно первоначальному приказу, боевой порядок полка начал уклоняться к северу, чтобы прорваться к Среднему Полою.
И тут последовала свирепая и яростная реакция противника.
Капитан Антонио Петрони, командир 1-го эскадрона, следовавшего в авангарде, немедленно приказал атаковать. Пока еще раздавались чарующие звуки труб, полковник Аймоне-Кат со знаменосцем лейтенантом Вернером, державшим знамя, повел в атаку штабной эскадрон капитана Кальдерони и пулеметный эскадрон капитана Мартуччи, с отчаянной решимостью и презрением к опасности.
Три сотни коней перешли в галоп, раздался боевой клич «В атаку! Савойя!»
Гулкий топот копыт, тяжелое учащенное дыхание, лихорадочно горящие глаза, блеск сабель над рядами круглых шлемов, лица, обращенные к врагу во все ускоряющейся скачке, и знамя посреди строя, знак жизни, священный символ Родины, невидимой отсюда, но сопровождавшей их в бою.
В то же время справа в атаку идет 2-й эскадрон лейтенанта Альчиатора, который почти сразу лишается командира, и им командуют младшие офицеры – а слева 3-й эскадрон капитана Комотти.
Последний, разбив и рассеяв противостоявший ему вражеский отряд, продолжает идти за передовыми эскадронами, атакуя отдельные группы противника.