Еще один опорный пункт организовали в Бухте Елизаветы, где с помощью понтонов три стоявших там корабля были соединены с берегом. Впрочем, и для них планировалось как можно скорее построить причалы у Росса, равно как и верфь для ремонта и в перспективе строительства кораблей.
Тем временем, вооруженные катера обследовали весь залив. Я и не знал, насколько он был огромен – самая северная его часть была местом впадения рек, известных в моё время как Сакраменто и Сан-Хоакин, а ныне, с легкой руки Васи Измайлова, командира катера, они получили названия Ахерон и Стикс. После некоторых дебатов мы решили, что, Стикс уж пусть будет, а Ахерон по-русски звучит несколько двусмысленно, и незадачливый любитель греческой мифологии все-таки согласился, что ее переименуют в Русскую реку.
То здесь, то там ребята наносили на карту все новые индейские деревни, после чего мы с Сарой туда наведывались. Кроме мивоков, вокруг Русского залива обитало племя охлоне; язык их отличался от мивокского ничуть не меньше, чем польский от русского, но всегда находился кто-либо, кто говорил на языке мивоков. А новость о том, что мы лечим и защищаем мивоков, уже успела разнестись по всей округе, и каждая деревня начала просить российское подданство, что бы это ни означало для них, на тех же условиях, что и Лиличик с Ливанеловой. Побочным эффектом стало строительство большой школы с общежитием – иначе ожидаемых учеников никак не разместить.
В общем, жизнь кипела, и Росс успешно вырастал из ничего; одновременно формировалась команда для «Мивока», чтобы посетить наших южных соседей. Все шло по плану, и никаких сюрпризов не было, пока двадцатого июля не пришло сообщение с наблюдательного поста у Ворот:
– Мгла у Ливанеловы.
Мы с тезкой сидели у него в кубрике; я учил Леху программированию на Яве, языке, которого в девяносто втором году и близко не было, так что я и сам его только что выучил. Это мне напомнило статью в «Новом Русском Слове» 70-х о том, как выучить английский: набирает такой один группу по изучению английского языка. Год их учит, два учит, глядишь – и сам чему-нибудь научится.
Лёхина первая программа гордо написала "Hello, world!", и только я собрался дать ему второе задание, как по громкой связи объявили про тьму у Ливанеловы и приказали всем занять места согласно штатному расписанию. Для меня такого места предусмотрено не было, и я побежал на верхнюю палубу, наблюдая, как «Астрахань» снимается с якоря и выходит в Золотые Ворота.
Минут через двадцать, мы увидели тот самый сгусток мглы, который практически сразу начал рассеиваться. На ее месте качались на воде два корабля – один под известным уже нам американским флагом с сорока восемью звездами, а на флагштоке второго развевался Union Jack, современный нам английский флаг, комбинация флагов Англии, Шотландии и Ирландии (не современного нам ирландского флага, а красного Андреевского креста на белом фоне – флага «английской» Ирландии.