Самое пикантное, наверное, что обсуждали мы в основном даже не то, что мы увидели на материке, а предстоящее крещение. Именно сейчас Мэри попросила меня быть своим восприемником; я предложил свои услуги и Саре, ведь, как известно, крестный отец и крестная дочь венчаться не могут, и я понадеялся, что она от меня тогда отстанет. Но Сара ответила, что уже попросила Мишу Неделина и матушку Ольгу, при этом хитро взглянула на меня. Не иначе, как кто-то ей рассказал про эту традицию.
В Великую субботу мы собрались в корабельной церкви, где отец Николай крестил на литургии Мэри, Сару, Нинель, Алешу, и несколько других некрещеных, а также миропомазал Джона. Точнее, большинство пришедших стояло в коридоре, ведущем к церкви, но я был в числе восприемников, и нам надлежало присутствовать в самом небольшом помещении храма.
Крестильные имена каждый получил соответственно своим мирским именам: так, Джон стал Иоанном, Мэри – Марией, Алеша так и остался Алексеем, Нинель стала Ниной. Сара же так и осталась Сарой – к моему удивлению, оказалось, что и у нас в православии праматерь Сара почитается как святая.
Той же ночью мы стояли в церкви на Светлое Христово Воскресение, после чего я, впервые за долгое время, получил возможность отоспаться; в тот же вечер был дан банкет и в честь новокрестившихся.
Во время последовавшего за этим праздника, уничтожившего нехилую часть запасов вина и шампанского, наконец-то перезнакомились экипажи обоих кораблей, а также пассажиры «Форт-Росса», и оказалось, что народ, даром что разных поколений, понимает друг друга чуть ли не с полуслова. И, начиная с понедельника, закипела работа.
Во-первых, по инициативе нашего министра снабжения, Али, нашего военного министра, Васи, и новоназначенного морского министра, Лени Голубкина (почему-то он всегда усмехался, что, мол, не какой-то там «Голубков»), была проведена полная ревизия состояния обоих кораблей, количество горючего, состояние материальной базы. Аля же выявила среди своих девочек одну, Ларису Родионову, с инженерно-строительным образованием. Увы, она была лучшей барменшей на корабле, впрочем, в «Филях» практически все время теперь было темно, да и вообще корабли готовились к консервации, особенно «Форт-Росс» – «Астрахань» должна была быть готова отразить любое нападение.
Рассудив, что ночью никто нападать не будет, первым делом подготовили место для поста наблюдения на верхушке горы Колибри (это название было решено сделать официальным, как и другие наименования, данные Джоном и его семьей). Там был построен навес, под которым в светлое время суток постоянно дежурили двое с оптикой и, естественно, с рацией. Это позволило обесточить радары на «Астрахани», равно как и многие другие системы. Свет сделали намного более тусклым, а после десяти вечера оставалось лишь аварийное освещение. К тому же на кораблях отключили почти все кондиционеры. Последнее было особенно малоприятно – окна не открывались, было душно, и моя каюта, когда солнце пробивалось через окно, быстро превращалась в парную.