Лишь недалеко от той самой безымянной деревни, где ранили Сару, мы вышли из серого марева. Теперь красные хижины пылали, а метрах в ста от берега стоял корабль под белыми флагами с красным крестом. Я посмотрел в бинокль и увидел, как за фигурками индейцев гоняются другие, в европейской одежде. Судя по флагу, это были англичане.
«Астрахань» мчалась к кораблю, с которого в нашу сторону был сделан пушечный залп. Мы были вне досягаемости их орудий, и ядра упали в воду где-то в двухстах метрах от нас, подняв высокие фонтаны воды.
То, что произошло после этого, иначе как избиением младенцев назвать было нельзя. Лёня решил не тратить почем зря боеприпасы шестиствольных АК-306. Вместо этого, на баке разместился Миша Неделин с тяжелым пулеметом Браунинга М2. Две очереди разворотили заднюю настройку и пушечные порты справа, и больше с пирата не стреляли. Кто-то копошился у носовой пушки, но еще одна короткая очередь, на этот раз из Васиного легкого Браунинга 1919М6, и, желающих сражаться на том корабле больше не осталось.
«Астрахань» летела дальше к берегу, где пираты уже бежали к своим шлюпкам. От сторожевика отделился катер, помчавшийся им наперерез, и другой, в направлении корабля, чье название нам не было известно.
Несколько очередей из Васиного пулемета по скоплению пиратов на берегу, и немногие выжившие повернули обратно, помчавшись вверх по склону. Вокруг валялись мертвые мивоки – мужчины, женщины, дети… Живых индейцев в пределах видимости не было. Катер выскочил на узкий пляж, с него посыпались ополченцы, и через десять минут все было кончено – без единого убитого или раненого с нашей стороны.
Из пиратов на берегу выжили лишь трое – причем все они были ранены. На всякий случай проверили все тела, но ни одно из них не подавало признаков жизни. Немногих выживших индейцев мы обнаружили в бане, до которой сыны туманного Альбиона просто не успели добраться, но по которой они сделали несколько выстрелов. Из ста шестидесяти жителей в живых остались восемь женщин, почти все раненые, и трое детей – две девочки и один мальчик лет шести.
Мы не взяли с собой Сару, так что мне пришлось объясняться с ними самому. Вряд ли они что-либо поняли. Но нас они уже не боялись, хотя, когда Саша Дерюгин начал их перевязывать, смазывая раны и ссадины йодом, они снова начали кричать. Но, увидев, что мы не желаем им зла, индейцы быстро успокоились, и одна из девочек даже доверчиво взяла меня за руку, когда мы пошли вниз к нашей шлюпке.
На корабле же из двенадцати человек, десять из которых были в кормовой надстройке, двое в носовой, в живых остался лишь капитан корабля, запершийся в своей каюте. Потом мне рассказали, что, когда ребята вышибли дверь, тот попытался было качать права, утверждая, что имеет корсарский патент и волен воевать со всеми, кто не является подданным британской короны. Но, осознав, что именно произошло, чему поспособствовала пара пинков, он резко поменял свой тон и рассказал, как они здесь оказались.