— Рад вас видеть, — сказал он приветливо, но довольно сухо, остановившись в полуметре от нее. — Прогуляемся?
— Извините, я опоздала.
— У нас впереди весь вечер.
— Я хотела бы вернуться в отель не позднее половины двенадцатого.
— Жаль, что не к двенадцати, было бы как в сказке. Ваш друг, наверное, очень ревнив?
— Не знаю, до сих пор я не давала ему поводов для ревности.
— Наша встреча — тоже не повод. Я всего лишь приготовил для вас небольшую развлекательную программу. Вы уйдете, как только захотите.
Они медленно шли вдоль берега. Солнце, опустившись до уровня фонаря на набережной, окрашивало своими красками полнеба. Дэвид выглядел несколько уставшим. Под глазами у него обозначились синеватые разливы, он двигался как бы нехотя. Люсия вспомнила, какой радужный шлейф она пририсовала своему герою за этот день, полный сомнений и переживаний. Воспоминание несколько позабавило ее. Подняв растопыренными пальцами густые пряди со лба, обнажив испещренный продольными морщинами лоб, Маковски остановился и предложил Люсии закурить. Она отказалась.
— Вы любите море? — спросил он, выдыхая дым.
— Да, я уже говорила вам.
— У вас очень чувственное имя. Знаете, что, согласно тайной доктрине Израиля, Бог положил букве Л господствовать в соитии?
Разговор представлялся Люсии дурацким… Было непонятно, как следует вести себя в такой ситуации.
— Вам нравятся горы? — продолжал Дэвид.
— Горы красивые и загадочные, — ответила она, посмотрев на вершины.
— Вы, надеюсь, уже побывали там?
— Что вы! Это же, наверное, опасно.
— Зато познавательно. Моисей трижды восходил на гору Синай, общался там с Богом по сорок дней, пока не постиг душу души Закона.
— Что это такое?
— Способность понимать вселенную вокруг себя и вселенную в себе. Не хотите ли попробовать тоже взойти на гору?
— Боюсь, пообщаться с Богом мне там не удастся.
— Пообщаетесь на худой конец со мной.
Дэвид не стал дожидаться ответа и пошел к машине. Они поехали вверх по извилистым дорогам, часто сворачивали. Люсия влюбленно следила за его манипуляциями с рулем. Ей ничуть не было страшно. Разве с таким мужчиной можно бояться чего бы то ни было? Он прекрасно ориентировался в горах и легко вел машину. Рассказывал о вдохновении, о том, каких огромных трудов стоит ему порой каждый шаг из‑за кулис к аудитории, и как потом, подобно приливу теплой, благоухающей воды, его охватывает ощущение уверенности в своих действиях и бесконечная любовь к музыке, рождающейся на свет с его помощью. Это как свободное парение, как магия. Пальцы сами начинают волшебный перелив, и можно войти в состояние некоего транса. Так древние йоги доводили себя до высочайшей степени самопогружения: могли месяцами не замечать ничего вокруг, и звери заводили рядом с ними свои жилища.