Но Пат не успела закончить вопроса, потому что увидела под широким индейской расцветки платьем пробирающейся к ней Брикси высоко поднимающий его живот.
— Брикси! Да ты бы уж сидела на месте!
— Ничего, я чувствую себя отлично, естественно, применительно к возрасту. Ведь я тебя старше на целый год! — Брикси рассмеялась и ласково погладила себя по животу. — Ты спрашивала о Шонке, это наш второй — помнишь, когда мы встретились с тобой у памятника Мак-Киллану? У тебя тоже мог быть такой же. Не жалеешь?
— Нет, — ответила Пат и, подумав, добавила: — Наверное, нет. А старший, который, я помню, родился в Непале?
— Харбстена — в университете Луизианы, биолог. Остальные в школе, в Чинче.
— Остальные?
— Ну да, остальные шестеро. Ведь мы не виделись с тобой пятнадцать лет, Пат! Младшему уже девять, и я думала… Но Хаваншита, он же сумасшедший, ему все мало! И потом, он, кажется, считает, что нет ничего соблазнительней беременной женщины. А я очень надеюсь, что на этот раз все-таки будет девочка.
— Разве остальные?..
— Все мальчишки. Да и теперь эта хитрюшка, — Брикси снова погладила живот, — устроилась так, что никакое УЗИ не показывает ее сокровенных местечек. Как Стив — я слышала, вы разошлись?
— Да, но мы все равно… одна семья. У него дивный сынишка и жена-француженка.
— Узнаю твой феминизм, я бы так не могла… А Джанет?
— Джанет выходит замуж, в Англии. Видишь, у меня уже скоро могут быть внуки.
Брикси недоверчиво присвистнула, пристально вглядевшись в спокойное лицо давней подруги:
— Таких юных бабушек не бывает. Это я…
И Брикси пустилась в долгий обстоятельный рассказ о своей суматошной жизни, где до сих пор главным оставалось ее физическое общение с Хаваншитой. Пат приготовилась выслушивать скучные истории о детях и проблемах, но Брикси, жадная до всяких проявлений жизни, говорила и о направлениях в современном телеискусстве, и о чисто технических и теоретических ошибках, которые, по ее мнению, бывали у Пат в передачах, о моде в музыке вообще и в кантри в частности, — но больше всего, конечно, об отношениях мужчины и женщины. И Пат с интересом слушала ее.
А через полчаса она, сама не зная почему, рассказала Брикси давнюю историю о любви забытого певца и рождении девочки Джанет.
* * *
Перелет был долгим, и где-то уже над Андами Брикси вдруг сказала:
— Знаешь, что-то мне немного не по себе. Конец седьмого месяца всегда такой тяжелый. Я, пожалуй, выберусь отсюда.
— Конечно, — заволновалась Пат. — Тебя проводить?
— Нет, я сама. — И Брикси вышла, со спины напоминая двадцатилетнюю девушку.