Однажды Жаклин, как всегда печально поглядев на девушку, попросила ее сесть рядом.
— Ты только пойми меня правильно, — робко начала она. После больницы Жаклин всегда говорила тихо, словно ощущала за собой какую-то вину. — Не искушай судьбу, Джанет. Не играй сейчас нарочно тем, чему еще рано. — Джанет недоумевающе вскинула глаза. — В тебе есть то… Словом, знаешь ли ты, что есть самое сгущеное, самое пряное и конечное выражение женского?
— Нет, — растерянно удивилась Джанет. — Может быть, когда женщина отдается? — Ей было неудобно говорить об этом с Жаклин.
— Нет, — тяжелые глаза Жаклин подернулись блестящей пеленой. — Это ведьмовство. Ты англичанка, тебе это не так близко, но во Франции, в Ирландии… Вот ты носишь кольцо. Стивен рассказал мне о нем. Ничего не спрашивай, — видя порыв девушки, улыбнулась она краешками губ, и Джанет, словно в волшебном зеркале, на мгновение увидела, какой по-земному манящей была когда-то Жаклин. — И оно тоже. Дело в том, что опасно будить эти силы — а именно этим, сама не сознавая, ты сейчас и занимаешься, — опасно, потому что рано, потому что неведомо, потому что оттуда нет возврата… — Джанет внезапно подумала: а не сошла ли с ума эта сидящая перед ней женщина? — И расплата за это жестокая. Сейчас твое тело ведет тебя не туда, ибо просто-напросто пока ищет выхода. Дай ему его, пока оно не закружило тебя слишком. Ведь ты влюблена в Милоша? — Вся кровь отхлынула у Джанет от щек. — Не бойся, об этом никто не знает, даже Стив. А я давно это видела, еще прошлым летом. Так чего же ты ждешь?
— Но, Жаклин, ведь он мой брат!
— Природа разумней нас, — еле слышно прошептала Жаклин. — И потом, это всего лишь побочные условности цивилизации. Еще два века назад это происходило на каждом шагу и не считалось чем-то постыдным. — И снова в лице Жаклин Джанет увидела что-то бездонное, властное, смутное, отчего недоумение, как может отец по-прежнему любить эту женщину, чью плоть так исказили последствия любви, мгновенно исчезло. — Я очень люблю тебя, Джанет, — словно вернувшись откуда-то, продолжила уже другим тоном Жаклин. — Люблю, потому что люблю Пат, люблю Стива и потому что так хотела подарить ему девочку… Так помни, о чем я предупредила тебя. — И она поцеловала волосы Джанет на узком виске.
Ошеломленная девушка вышла из комнаты и весь остаток дня провела на побережье Лейквуда, там, где они, как когда-то в ее детстве, порой и теперь гуляли с отцом.
Весь этот год Джанет жила во все сгущающейся атмосфере нависших над нею тайн, которым она поначалу, как девочка книжная и одинокая, радовалась… Но теперь она чувствовала, что, не разгадав их, эти тайны, она просто не сможет жить дальше, оставаясь самой собой. И пересыпая меж пальцами прохладный искрящийся песок, она отметила, что последнее время куда больше думает обо всех этих загадках, чем о Милоше, который приходит к ней лишь в снах, изматывая и дразня исходящим от него темным зовом. А кольцо Руфи стало холодным и матовым. Что ж, впереди была целая осень. И Джанет захотелось в Англию, в старый дом, своей неизменностью дававший силы и веру в то, что все в конце концов станет на свои места… К бабушке, воплощавшей дух этого дома…