Спустившись этажом ниже и пройдя до середины коридора, я вошел в приемную генерала Спицина. Адъютант в звании капитана встал, отрапортовал, что меня ожидают. Я одернул китель, поправил фуражку и вошел в открытую капитаном дверь. Сделав несколько шагов к центру кабинета, отрапортовал:
— Товарищ генерал, полковник Назаров по вашему приказанию прибыл.
— Здравия желаю, — поприветствовал генерал, поднимаясь из-за стола.
Спицин Валерий Петрович, генерал-майор, невысокого роста, коренастый, недюжинной силы и эрудиции мужчина пятидесяти четырех лет. Его малость выступающий живот и лысина делали его сильно похожим на народного артиста СССР Евгения Павловича Леонова, в особенности на того персонажа, который был директором детского сада и отправлял детей за завтраком на космических кораблях в космос. Но строгий и решительный взгляд, умение четко формулировать задачи и решать их делало неуместным сравнение Спицина с Леоновым.
— Как переживаете пандемию? — спокойно поинтересовался генерал, пожимая мне руку.
Если в Китае все приветствуют друг друга вопросом «Кушал ли ты?», и это совсем не значит, что кто-то хочет пригласить тебя на обед, просто так принято, то в Москве еще накануне введения самоизоляции самым частым приветствием стали вопросы о пандемии.
— Все нормально, товарищ генерал, спасибо, — поблагодарил я, выполнив формальность, и между тем отметил: вроде все спокойно, генерал в норме.
Ситуация становилась еще более странной и непонятной.
Пандемия, уже, казалось бы, добравшаяся до России, пока, по мнению специалистов, не достигла своего пика. На телевидении и в интернете обсуждали только COVID-19 — коронавирусную инфекцию. За месяц почти каждый второй в России стал вирусологом, а тот, кто не стал вирусологом, стал конспирологом. Обсуждали все: от рукотворного создания вируса, который даже называли биологическим оружием, и до заговора мирового правительства. СМИ, мне иногда казалось, были рады такому повороту: тему Украины за последние пару лет уже обсосали со всех сторон. А тут такой инфоповод.
В конце апреля в стране был введен режим самоизоляции, но соблюдали его не все. Сильно страдал малый и средний бизнес. Главком говорил о мерах его поддержки, но они были очень незначительны. Это я понимал как человек, долгое время проживший в Китае под прикрытием бизнесмена. Смертность в Москве от якобы коронавируса была на уровне 30–60 человек в сутки. Прогноз пика эпидемии приходился на конец апреля — середину мая.
— Знакомься, — указал рукой Спицин на человека, сидевшего на одном из четырех стульев у стола, приставного к генеральскому. Я подошел в указанном мне направлении, протягивая руку.