— услужливо подсказала императору память.
— Подполковник Ке́ллер Фёдор Арту́рович — драгунский Лубенский полк, помощник командира полка по строевой части…
«Успел повоевать в нижних чинах в 1877 в русско-турецкую, дважды георгиевский кавалер, русско-японскую пропустил, зато в Первую мировую — первая шашка России, отказался признавать отречение царя и присягать Временному правительству, убит в 1918 м петлюровцами», — всплыла в голове подсказка.
— Капитан Корнилов Лавр Георгиевич — помощник старшего адъютанта штаба Туркестанского округа, — продолжил представление Ратиев.
Короткая остановка. Длинная пауза. Внимательный взгляд на ярко-выраженные азиатские черты офицера.
— Кроме обязательных для выпускника Генерального штаба немецкого и французского языков, вы хорошо овладели английским, персидским, казахским, монгольским, калмыцким, китайским языками и урду? (*)
— Так точно, Ваше величество, — сейчас учу еще японский…
— А почему именно японский?
— Думаю, что это наш самый вероятный противник в ближайшее время…
— Ну что ж, хорошо что мы думаем одинаково…
— Капитан Дени́кин Анто́н Ива́нович — командир батареи во 2-й артиллерийской бригаде…
Император остановился напротив офицера-артиллериста и долго смотрел на его лицо с упрямым подбородком, только — только начавшим зарастать бородой, еще не приобретшей фирменных «деникинских» очертаний. В 1941, когда сыпался фронт и всё государство держалось на соплях, к Сталину пришел Мехлис, сообщил, что Деникин отказался сотрудничать с Гитлером и призывает оказать посильную помощь Советской России, включая личное участие в войне с захватчиками. «Надо бы опровержение напечатать! — резюмировал комиссар, — где это видано, чтобы белогвардейцы за Красную Армию воевали?»… «Какое опровержение! — взъярился Сталин, — ты видишь, в каком мы положении! Да если этот Деникин сагитирует воевать за нас хотя бы одну дивизию, я ему в ноги поклонюсь и тебя заставлю!»…
— Я знаю, что генерал Сухотин произвольно изменил списки выпускников, причисленных к Генеральному штабу, — произнес вслух император, — в результате чего Вы не попали в их число. Знаю, что воспользовались предоставленным уставом правом, подали на генерала Сухотина жалобу «на Высочайшее имя». Несмотря на то, что собранная военным министром академическая конференция признала действия генерала незаконными, Вам предложили забрать жалобу и написать вместо неё прошение о милости, на что вы ответили: «Я милости не прошу. Добиваюсь только того, что мне принадлежит по праву». Вашу жалобу отклонили, а Вас не причислили к Генеральному штабу «за характер!» (**)